Вестник Свято-Филаретовского института

Статья посвящена анализу книги Н. А. Бердяева «Миросозерцание Достоевского». Автор обозначает ключевые точки согласия с Бердяевым и критикует мысли философа, которые представляются небесспорными. В качестве основного метода исследования использован сравнительно-аналитический метод. Анализируются характеристики романов Достоевского, выявленные Бахтиным: полифоничность, диалогичность и незавершенность. Трактовки Бердяева, хотя и дают пищу для разногласий и споров, в целом не противоречат идеям Бахтина, на которые опираются многие западные исследователи. Автор доказывает, что Бердяев, не отрицая определенной целостности мировоззрения Достоевского, подчеркивает динамичность его мысли и, соответственно, необходимость динамического восприятия его мысли читателем. Богословская антропология Достоевского раскрывает трагические противоречия и двойственность человеческого сердца. Бердяев подчеркивает, что в художественном мире Достоевского путь человека к Богу возможен как личностный и внутренний и в то же время предполагающий взаимоотношения с другими людьми. Выделены три главных вопроса, в которых автор статьи солидарен с Бердяевым: Достоевский — писатель преимущественно христианский; христианство Достоевского во многом самобытно; даже религиозное мировоззрение, сосредоточенное на личности, требует учитывать социальный аспект, в том числе взаимоотношения между церковью, обществом и нацией. Во второй части статьи автор критикует ряд положений книги Бердяева. Во-первых, спорной представляется идея Бердяева о централизации действия романов Достоевского вокруг главного героя. Анализ конкретных примеров показывает, что структура романов полицентрична и предполагает возможность рассматривать в качестве центральных различные персонажи романов. Во-вторых, представляются не вполне проясненными границы между индивидуальностью и личностью в работе Бердяева. Так, личность предполагает открытость для общения с другими, и эта характеристика является именно характеристикой личности, а не индивидуальности. Трудно согласиться с Бердяевым в оценке роли женщин в романах Достоевского. В романах, написанных после каторги, много ярких героинь, которые имеют самостоятельное значение, тогда как Бердяев считает, что женщины у Достоевского представлены «исключительно как момент в судьбе мужчины». Наконец, автор не соглашается с тезисом Бердяева о своеобразном строении русской души, которая отличается от души западного человека. Напротив, глубокий интерес к творчеству Достоевского среди западной аудитории показывает актуальность его наследия для людей разных национальностей и культур.