Пожалуй, нет ни одного богослужебного текста, имеющего такую богатую историю переводов на русский язык, как Великий покаянный канон святого Андрея Критского. Она начинается с конца XVIII века, и этих переводов существует десятки. И всё-таки ни один из них не отвечает требованиям современного православного богослужения. То переводы были слишком поэтическими, но далеко уходящими от смысла оригинала, то наоборот – слишком буквальными и поэтому очень топорными, в лучшем случае хорошими подстрочниками. Подходов к переводам было много. Всех умилял перевод на церковнославянский. Это настоящий памятник культуры и он, к слову говоря, довольно точный по смыслу. Он выполнен с греческого оригинала, но немножко отличается от текста, ныне используемого в греческих церквах.

Но как нам ни дороги и привычны песнопения Великого покаянного канона, звучащие каждый год в храмах, он всё-таки довольно сложен для восприятия. Во-первых, наш церковнославянский вариант перевода всё же не очень простой, а во-вторых, там много библейских аллюзий, и это никак не умещается в сознании современных читателей, потому что знатоков Библии в православной церкви слишком мало, даже среди священнослужителей. Конечно, есть и блестящие знатоки, но это буквально единицы. Поэтому в церкви всегда была какая-то внутренняя потребность и стремление иметь хороший русский перевод Покаянного канона Андрея Критского. Я много-много лет ощущал эту нужду, это стремление. Мы давно взяли за основу один из современных переводов, я довольно сильно его отредактировал и каждый год использовал этот текст, читая канон на первой неделе Великого поста. Но и этот вариант меня, конечно, очень сильно не удовлетворял.

Когда я занимался переводами православного богослужения, я считал, что такой текст мне переводить не стоит. Я не считаю себя поэтом, я не филолог, не такой большой знаток греческого языка. Когда мы делали переводы, я всегда на всякий случай пользовался консультациями профессионалов – филологов-классиков, филологов-славистов и филологов-русистов. Может быть, поэтому таким удачным и получился наш семитомник православного богослужения на русском и церковнославянском языках. Но в случае с каноном я считал, что сохранить поэтичность оригинала, ритмику, какие-то интересные обороты должен поэт. И много-много лет я искал человека, который мог бы это сделать, обращался к разным уважаемым людям, поэтам, имеющим классическое филологическое образование, но ничего не получалось.

И вот в прошлом году, уже закончив основной корпус переводов, на что было потрачено почти четыре десятилетия жизни, я всё-таки не выдержал и решил: ну хорошо, будь как будет. Всё равно перевод нужен. И если, используя и греческий, и церковнославянский, и разные русские переводы, современные и старые, я сделаю какой-то свой вариант, может быть, он будет в чём-то лучше имеющихся, может быть, он подойдёт.

Я думал, что работы так много, что это займёт не один год. Но Господь как-то поразительно для меня самого благословил это начинание, и я увидел, что всё идёт как-то очень-очень хорошо, благодатно, радостно, молитвенно и красиво. И вместо нескольких лет я потратил на перевод всего четыре месяца. Для меня это какое-то маленькое чудо.

Теперь этот перевод доступен всем – и пусть все искренне высказываются о том, что они видят, слышат, читают по нему. Может быть, людям понравится, может, нет – я не знаю. Но надеюсь, что это будет как раз тем вариантом, который сейчас станет приемлемым для богослужебного употребления. И хотя я всегда в чём-то сомневаюсь в таких случаях и всегда надеюсь, что найдётся человек, который сделает всё лучше, чем я, но всё-таки я не могу забыть это вдохновение во время работы над переводом, очень жду, когда в этом году на первой неделе поста он впервые прозвучит в богослужебном контексте, и очень надеюсь, что это станет нашей общей радостью.