Этические границы в жизни слушающих: начальный этап

При подготовке к конференции мы специально запланировали отдельную секцию, для того чтобы поговорить именно об этом вопросе, поскольку, с одной стороны, он чрезвычайно важен для оглашения, а с другой – представления об этических нормах в церковной практике довольно сильно различаются. Можно сказать, что на сегодняшний день единство и целостность этических норм по отношению ко всем категориям членов церкви довольно сильно размыты и в реальной приходской практике скорее действует принцип, который в народе часто выражают поговоркой «каков поп, таков и приход» или «что ни поп, то батька». Иными словами, на разных приходах, у разных священников в пастырской практике наблюдается очень большая вариативность этических норм. То же относится и к устанавливаемым этическим принципам для оглашаемых.

В этом, конечно, есть свой резон. Я не принадлежу к сторонникам строгой унификации этических правил и установления жестких этических норм. В истории церкви это уже случалось и, как правило, приносило отрицательные плоды. В данном вопросе, и особенно, может быть, в контексте восточного христианства, всегда была и будет известная свобода, оправданная нашей верой и пастырской необходимостью. Но для того, чтобы знать и мудро делать те или иные исключения из правил, необходимо все-таки иметь представление и о самой норме, причем не теоретическое, но, по возможности, максимально приближенное к жизни. Это означает, что этическая норма должна быть не идеальной, но принципиально достижимой, хотя и важно отдавать себе отчет в том, что она реализуема подчас не столько индивидуально (поскольку нет человека, который жил бы и не согрешил, и ни один человек не исполнит весь Закон), сколько церковно, соборно.

Итак, постараемся говорить именно о таких нормах, и разговор наш, прежде всего, означает не составление четкого свода правил, но определение принципов установления нормы жизни оглашаемых с точки зрения этики. Тем самым мы пытаемся найти некую адекватную меру сочетания того, что мы знаем из Священного писания, из Священного предания, из всего опыта Церкви, и тех современных представлений о добре и зле, которые имеют приходящие на оглашение люди.

Прежде всего, необходимо помочь пробуждению совести оглашаемых, чтобы желание добра стало нормой их внутренней жизни, чтобы они приобретали навык к совершению добра и, следовательно, навык противостояния злу и греху. Сами оглашаемые должны пожелать определить этические границы своей жизни и тем самым достичь более высокого качества жизни в целом. Этот акцент на качестве жизни, мне кажется, должен быть приоритетным. Конечно, важнейший в этой связи вопрос – это вопрос веры. Оглашаемые приходят на оглашение, т. е. стремятся к духовному научению, движимые в первую очередь верой. Именно вера является главным импульсом к победе, принципиальной победе над разного рода грехами в своей жизни, причем для многих грехов – победой окончательной.

Оглашение, как всем известно, – это путь, и проблема этических границ есть вопрос как ширины этого пути, так и его направления. Современная жизнь, особенно жизнь больших городов, может быть охарактеризована, прежде всего, большим количеством разного рода искушений. Причем многие из этих искушений – будь то реклама или различные СМИ, вообще все знаки и средства общества потребления – имеют очень большое воздействие на человека. При этом, сами живя в этом мире, мы не призываем оглашаемых уходить из него. Поэтому важно, чтобы в мире сем они находили границы того самого пути, который был бы евангельским, «не от мира сего», естественно, в доступной для слушающих мере. Конечно, каждый катехизатор должен помнить, что для приходящих на оглашение закон в каком-то смысле еще не писан. Поэтому этика для слушающих начинается не прямо с Закона, но с чего-то предварительного. Не случайно, скажем, подавляющее большинство нецерковных людей на вопрос, какая заповедь самая важная или большая в Законе, отвечают «не убей, не прелюбодействуй», иногда еще «не укради», т. е. главной заповеди Ветхого Закона они не знают.

Когда мы говорим об этических нормах, мы, прежде всего, имеем в виду так называемых нормальных катехуменов, т. е. взрослых людей (не обязательно некрещеных), не отягощенных никакими специфическими зависимостями типа алкоголизма и наркомании или какими-то душевными заболеваниями, а также не слишком молодых и не слишком пожилых. Все остальные относятся к разряду так называемых особых катехуменов, для которых этические нормы могут устанавливаться особо. Также к особым катехуменам, может быть, стоит отнести и людей, которые приходят на оглашение, имея уже довольно продолжительный опыт приходской жизни. Как правило, их представления о церковной жизни и норме благочестия – также предмет отдельного разговора. Если возникнут вопросы, то в дискуссии можно будет этого коснуться подробнее.

Итак, что важно отметить вначале? Во-первых, слушающий должен осознавать себя именно слушающим, т. е. не становиться в тот или иной момент на место учащего, катехизатора. Во-вторых, ему важно не оглядываться назад. Вчера уже говорилось о том, что, по мере того как человек осознает степень своей греховности, ему иногда хочется продлить оглашение. Но в этом тоже должна быть своя мера: как важно не сокращать оглашение больше допустимого, так нельзя его и чрезмерно затягивать. Нужно, чтобы оглашаемый возрастал в вере, чтобы он двигался вперед и вверх. Важно на этот непростой момент посмотреть именно с этической точки зрения, потому что он тоже относится к границам пути.

Здесь, кстати, надо сказать пару слов и об обязанностях катехизатора. Катехизатор не должен сходить с высоты своего служения и уподобляться катехуменам, переходя с ними, что называется, на панибратские или иные подобного рода отношения, пусть даже имея искреннее желание сократить человеческую дистанцию между собой и своими подопечными. Важно помнить, что для оглашаемых катехизатор – лицо иерархическое. Независимо от того, старше он их или младше, в сане или без сана, для катехуменов он всегда тот, кто стоит над ними, ибо в противном случае трудно себе представить, чтобы оглашаемые могли чему-то научаться. Это соотношение очень важно, для того чтобы совершалось духовное научение.

Катехизатор также должен помнить, что оглашение – не его частное дело, но дело церковное, а значит существует церковная ответственность не только за процесс в целом, но и лично за каждого оглашаемого, за его духовную судьбу. Оглашение – это дело веры, труда и любви всей церкви, и важно понимать, что это не просто одна из сфер церковной работы, но то общее дело Церкви, которое напрямую завещано ей Спасителем.

Важнейшим также является стремление соединить все, что говорится на оглашении, с молитвой и жизнью. Иными словами, нужно заботиться, чтобы не вышло так, когда на оглашении говорится одно, с чем оглашаемый на словах соглашается, но в жизни ведет себя по законам мира сего, т. е. по принятым в обществе правилам и нормам. Скажем, подобно тому, как это описано в евангельской притче, когда все приглашенные на царский праздник один за другим отказываются прийти: один женится, другой покупает и испытывает волов, третий осматривает купленную землю и т. д. (Лк 14:16–20). Каждый занимается своим делом, хотя все с уважением относятся к Тому, Кто их пригласил на торжество. Так вот, чтобы это единство и целостность жизни достигались с самого начала, для оглашаемых должен быть четко обозначен приоритет оглашения над всеми остальными делами, по крайней мере, на время его прохождения. Они должны понять, что именно оглашению сейчас важно уделить основное время и силы жизни. Само по себе это требует от оглашаемых значительных внутренних сил, дерзновения и смирения перед Богом, доверия к Церкви, а значит и к катехизатору, потому что достаточного количества своих сил для того, чтобы церковно справляться со всеми возникающими жизненными вопросами и испытаниями, у оглашаемых пока нет.

Сделаю небольшое отступление. Катехизатору не стоит бояться предлагать оглашаемым совершать тот или иной духовный выбор. Оглашение в принципе не может проходить таким образом, чтобы все острые моменты в жизни сглаживались сами собой, чтобы научение вере и установление примата веры в жизни человек обретал плавно, постепенно, как бы незаметно для себя самого. Оглашаемые должны научиться трезво осознавать ситуацию выбора, перед которым они поставлены, и этот выбор делать. Здесь можно вспомнить ветхозаветный императив: «Жизнь и смерть предложил Я тебе… избери жизнь» (Втор 30:19).

Вчера говорилось о том, что оглашение может быть названо богослужением или даже священнослужением. Это означает, что к нему требуется и соответствующее отношение, т. е. практическая обязательность посещения огласительных встреч и выполнения домашних заданий, о чем оглашаемым следует постоянно напоминать. Ведь не секрет, что путь от слушания к слышанию в настоящее время довольно продолжительный: пока современный человек услышит то или иное слово, его нужно повторить иногда и два, и три, и пять раз. При этом важно отметить, что обязательность встреч и заданий на этапе слушающих не имеет значения заповеди, в отличие, скажем, от второго этапа оглашения, этапа просвещения. Не всегда нужно делать серьезные выводы из того или иного разового пропуска, хотя бывают и ситуации, опять же вчера это отмечалось, когда становится видно, что, допустим, человек явно не справляется, идет иным путем, и тогда, конечно, необходимо как-то своевременно реагировать.

К вопросу достижения целостности жизни, а значит определения более четких границ духовного пути следует отнести еще одно из внутренних условий успешного научения основам христианской жизни и веры – отказ на время оглашения от совершения разного рода резких внешних перемен в жизни. К таковым можно отнести, скажем, смену места проживания, т. е. приобретение квартиры или переезд из города в город. Все это мероприятия, требующие от человека больших сил. Поэтому оглашение предполагает оседлость.

По той же причине во время оглашения не следует затевать больших ремонтов, менять свое семейное положение. Все это также требует больших душевных и духовных сил, и во временном отказе от этих изменений должен проявляться приоритет оглашения. Оглашаемым не стоит даже резко менять круг своего общения (кроме, разумеется, тех случаев, которые связаны с очевидными искушениями или грехами). Ведь часто им в какой-то момент оглашения становится неинтересно общаться с прежними знакомыми. Но здесь уже важно дать возможность действовать Богу: пусть сама жизнь расставляет все по своим местам.

Отдельный вопрос, который тоже связан с этическими границами в широком смысле слова, – это искушение христианским культом и культурой. У оглашаемых большой интерес вызывает, скажем, храмовая и богослужебная культура, особенно когда они начинают немного разбираться, что от чего зависит, когда во всей этой сложности им открываются смыслы и связи. Такой же серьезный интерес вызывает христианская культура в целом, особенно когда люди вдруг начинают понимать произведения искусства, различать какие-то особенности храмовой архитектуры и т. д. Здесь важно четко обозначить принцип несмешивания Христа и христианской культуры, помня заповедь «не сотвори себе кумира» (Исх 20:4).

Все указанные принципы имеют своей целью обретение того, что в Ветхом завете называется «страхом Господним». В какой-то момент оглашаемые должны понять, что «страх Господень усладит сердце и даст веселие и радость и долгоденствие» (Сир 1:12). Поэтому обретение чувства благоговения к самому пути своего восхождения к Богу и научению жизни по вере – еще один очень важный момент. Он дает возможность выверять данный путь изнутри сердца человека, а не просто внешним образом. Мы всячески должны способствовать тому, чтобы оглашаемые внутри себя имели границы и таким образом готовились к восприятию Закона, т. е. расширительно понимаемых Десяти заповедей и связанного с ними чтением книг Бытие, Исход и т. д.
Необходимо также отметить, что для практического различения добра и зла в жизни оглашаемые должны научиться опираться на здравый смысл. Слушающим нужно показать, что значит здравый смысл с точки зрения библейской традиции. В этом отношении незаменимы книги Премудрости. Я имею в виду книги Притчей Соломона, Премудрости Соломона и Премудрости Иисуса сына Сирахова. Вчера назывались еще некоторые из того же ряда – например, книга Экклезиаста.

Оглашаемый должен внутренне понять, что творить грех – это безумие, что грех – это вражда против самого себя, против своих ближних, против своей семьи, против своих друзей. Здесь именно книги Премудрости помогают возродить в уме и сердце старые добрые, но иногда крепко забытые современными людьми этические ценности, которые как раз опираются на здравый смысл, житейскую мудрость, трезвенность и умеренность в жизни. Библейский язык обладает такой специфической образностью, которая все вещи сразу ставит на свои места.

Приведем несколько примеров. Довольно непросто говорить о том, какое отрицательное значение в жизни человека имеет лень. (В скобках замечу, что сейчас мы говорим не об аскетических, а об этических принципах. Слушающие должны научиться точно исполнять слово Писания. А уж какие они будут к этому прикладывать внутренние усилия, это в каком-то смысле не важно.) Допустим, о ленивом человеке в книгах Премудрости сказано так: «Воловьему помету подобен ленивый: всякий, поднявший его, отряхнет руку» (Сир 22:2). Очень хороший, замечательно яркий образ!

Или вот что говорится о блуде. Сейчас это, как известно, грех очень распространенный. О блуднике сказано: «Человек, блудодействующий в теле плоти своей, не перестанет, пока не прогорит огонь. Блуднику сладок всякий хлеб: он не перестанет, доколе не умрет» (Сир 23:22–23). Какая-то внутренняя последовательность процесса показана здесь очень ясно.

А вот что сказано о пьянстве, тоже очень распространенном у нас пороке: «Против вина не показывай себя храбрым, ибо многих погубило вино» (Сир 31:29). Важно, чтобы человек обретал смирение, трезвенность и не пытался с некоторыми страстями бороться, что называется, наскоком, в лоб. Важно, чтобы это мудрое правило, о котором сказано еще в первом псалме: «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых», люди глубоко усвоили и соответствующим образом себя вели.

Огромный пласт вопросов на оглашении связан с семейной жизнью. От общих принципов перейдем к некоторым более частным сторонам, требующим от человека этического внимания. Большинство проблем современной семейной жизни связано с тем, что многие вещи в ней перевернуты с ног на голову. Например, часто мужчина не является главой семьи, не имеет соответствующего авторитета для детей и т. д. Тут книги Премудрости снова оказываются полезны: «Ни сыну, ни жене, ни брату, ни другу не давай власти над тобой при жизни твоей… доколе ты жив и дыхание в тебе, не заменяй себя никем» (Сир 33:19, 21).

Иногда книги Премудрости дают повод улыбнуться и посмотреть на свою жизнь с непривычной стороны, чтобы какие-то проблемы не казались человеку принципиально непреодолимыми, не ввергали его в уныние. Скажем, замечательно сказано о злой жене: «Соглашусь лучше жить со львом и драконом, нежели жить со злой женой. Злость жены изменяет взгляд ее и делает лице ее мрачным, как у медведя. Сядет муж ее среди друзей своих и, услышав о ней, горько вздохнет» (Сир 25:18–20). Это очень хороший повод для огласительной беседы. Катехизатор должен стремиться к тому, чтобы, с одной стороны, у людей какие-то вещи встали на свои места, а это нелегкий и небыстрый процесс, а с другой стороны, чтобы они не были подавлены проблемами, если они вдруг не находят им разрешения.

Конечно, очень важно установление норм в отношениях между людьми. В частности, старый добрый принцип «Друг не познается в счастье, и враг не скроется в несчастье» (Сир 12:8) тоже стоит обсудить. Есть и более простые вещи. Скажем, оглашаемых важно уже приучать к тому, как нужно вести себя в христианском собрании, в частности, за трапезой по отношению к соседу за столом. Здесь не грех вспомнить слова о том, что, с одной стороны, полезно не объедаться, ведь «страдание бессонницею и холера и резь в животе бывает у человека ненасытного» (Сир 31:23), а с другой стороны, важно иметь и внимание к своим сотрапезникам: «Ешь как человек, что тебе предложено, и не пресыщайся, чтобы не возненавидели тебя; переставай есть первым из вежливости и не будь алчен, чтобы не послужить соблазном; и если ты сядешь посреди многих, то не протягивай руки твоей прежде них» (Сир 31:18–20).

Указанные правила приличия усваиваются непросто, однако это откровение здравого смысла, данного с библейской точки зрения, основанного на Божьей премудрости, представляется очень важным. Вчера Владимир Якунцев говорил о том, что книги Премудрости – это уже как бы некое следствие процесса осмысления жизни по Закону. Но в современной ситуации, пожалуй, проще и лучше начинать именно с них.

Особой проблемой для слушающих является в первую очередь проблема служения Богу. Для оглашаемых вопрос служения касается, с одной стороны, того, что непосредственно связано с оглашением, с другой стороны – того, что связано с заботой о семье, детях, ближних и т. д. Эта дилемма чрезвычайно важна, на это стоит не пожалеть времени и подробно в этом разобраться, чтобы они научились в любой ситуации поступать по-Божески, не отказываясь при этом от тех отношений и обязательств, которые в данный момент в их жизни присутствуют. Конечно, здесь встает вопрос и о здоровье, ведь служение здоровью тоже может оказаться идолом. Да и вообще, может быть, главная современная этическая проблема, если смотреть в целом, – это служение разного рода идолам. Самые разнообразные виды идолопоклонства: перед семьей, перед детьми, перед работой, перед отдыхом, перед друзьями, перед собственным здоровьем – чрезвычайно актуальны, может быть, наиболее актуальны в нашей современной ситуации. Слушающие должны ясно увидеть и понять, что подобные вещи часто прямо препятствуют их воцерковлению. Повторю, это вовсе не означает, что все текущие обязанности надо попросту отринуть, хотя первая мысль (или искушение) здесь именно такая.

Кстати, и милостыня может стать таким идолом. Это известное искушение праведной жизнью, праведной деятельностью: оставив все, оставив и оглашение, и людей, и какие-то важные церковные проблемы, заниматься только благотворительностью. Часто люди воспринимают благотворительность чуть ли не как главное призвание христиан и христианства в этом мире, хотя в Евангелии этому есть прямое опровержение. Оглашаемые не умеют выстраивать приоритеты, и необходимо помочь им преодолевать эти трудности именно на этическом уровне.

И последнее. Разумеется, установление такого рода этических правил по отношению к оглашаемым требует определенного качества жизни и со стороны церкви. О некоторых требованиях применительно к катехизаторам уже было сказано, но еще раз подчеркну, что катехизатор в нормальном случае есть представитель Церкви и поставляется на это служение церковным благословением. Из этого, например, следует, что катехизатор не может по своей воле от этого служения отказаться, бросив оглашаемых. Также от катехизаторов требуется определенное мужество для помощи оглашаемым именно в соблюдении этических заповедей, в преодолении желания идти на бесконечные компромиссы. Катехизатору очень важно твердо знать и понимать, какова допустимая мера компромисса, при этом ему нужно никогда не терять из виду конкретного человека и обстоятельства его жизни, потому что для оглашаемых эта мера не является жестко заданной, более того, она может меняться по ходу оглашения.

Доброе сердце само знает верные этические нормы. Именно к утверждению добра, этого Божеского начала в сердце, мы должны призывать людей и помогать им в этом добре утверждаться. Тогда на свое место встанут и Закон, т. е. расширительно понимаемые Десять заповедей, и соответствующее его исполнение, в том числе дела милосердия, и отделение оглашаемыми десятой части от своих доходов, т. е. того, что принадлежит Богу согласно еще ветхозаветной заповеди, а также борьба со смертными грехами, имеющая целью окончательное их преодоление, о чем подробнее расскажет о. Георгий.

Юлия Балакшина: Вы говорили о нижней границе этики слушающих. Но ведь есть, наверное, и некая верхняя ее граница. В моей огласительной практике были ситуации, когда оглашаемые, параллельно читая Евангелие и книги Премудрости, настолько вдохновлялись именно евангельским уровнем этики, что то, что предлагали им книги Премудрости, казалось им чем-то очень низким, житейским, именно «здравым смыслом», но отнюдь не в библейском смысле слова. Приходилось ли Вам с этим сталкиваться, и как удерживать эту верхнюю границу?

Дмитрий Гасак: Я не успел об этом сказать за недостатком времени. Безусловно, евангельские принципы, сжато изложенные в Нагорной проповеди, может быть, по духу более приемлемы для оглашаемых. Но трудно научиться их соблюдать, т. е. понять, что они означают и какие практические выводы из них следуют. Как, например, понимать следующие слова: «Если просят у тебя рубаху, отдай две» (ср. Лк 3:11), или «Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то не войдете в Царство Небесное» (Мф 5:20)? Или, скажем: «Нет больше той любви, если кто душу свою положит за друзей своих» (Ин 15:13)? Я уже не говорю о заповеди любви к врагам. Для следования всем этим заповедям необходим опыт Ветхого Завета. Иначе, как мы часто видим в церковной жизни, даже любовь к друзьям куда-то испаряется при изменении тех или иных обстоятельств, тем более – любовь к врагам. Поэтому, конечно, нужно и то и другое, но все-таки ветхозаветный опыт, который преимущественно зиждется на этических нормах, здесь первичен. Без таких базовых вещей, как, например, невозможность отказаться от своего ближнего, ибо подобный отказ является предательством, мне кажется, невозможно войти и в опыт Нового Завета.

Александр Королев: Вы сказали о том, что оглашаемые обязаны посещать встречи и у них не должно быть резких внешних перемен в жизни. Об этом им нужно говорить сразу в начале оглашения? Если так, то не испугает ли их подобное требование? Они ведь могут посчитать, что это посягательство на их свободу или что-то в этом роде.

Дмитрий Гасак: Конечно, это некое посягательство на их свободу, но на свободу падшую, из разряда «что хочу, то и ворочу». Все-таки лучше об этом сказать с самого начала, потому что здесь происходит определение приоритета оглашения. Другое дело, как говорить. Это уже зависит от мудрости катехизатора.

Священник Михаил Красюк: У меня два вопроса. Первый вопрос: как устроено вхождение оглашаемых в дела милосердия? Скажем, вся группа вместе идет в больницу, либо они индивидуально совершают какие-то дела милосердия, помогают ближним, а потом этим опытом делятся? И второй вопрос: как изучаются книги Премудрости? Они даются для чтения в качестве домашнего задания, или вы читаете их вместе, как в евангельской группе?

Дмитрий Гасак: Что касается дел милосердия, то, мне кажется, важно понимать, в какой момент и зачем мы их совершаем. Оглашаемые должны научиться отделять что-то от себя, помогать в трудных обстоятельствах ближнему, причем всегда: и когда они этого хотят, и когда не хотят, – вот этот момент они должны хорошо усвоить. В принципе, можно это делать организованно и совместно, так, наверное, даже лучше, хотя, впрочем, и сама жизнь, как правило, подсказывает те или иные варианты. То пьяного кто-то поднимет в метро, то бомжа посадит на поезд на родину, то еще что-нибудь. Оглашаемые должны видеть в жизни эти ситуации и верным образом поступать. А это всегда связано с выбором. Даже такой повседневный и очень острый вопрос, давать или не давать милостыню всем этим попрошайкам на улице, связан с постоянным выбором. Они должны научиться делать этот выбор, и делать правильно. А значит, тратить на это какие-то духовные силы, думать об этом, молиться, т. е. поступать ответственно.

Что касается того, как читать книги Премудрости. В нашей практике оглашаемые читают их самостоятельно. Но какие-то отрывки иногда мы с ними читаем вместе на встрече. Это полезно, потому что при самостоятельном чтении они часто чего-то существенного не видят. А когда читаешь с ними вместе, делаешь пояснения, ставишь некоторые акценты, то они уже что-то начинают видеть и замечать. Поэтому, к слову, не всегда стоит ждать каких-то явных вопросов от оглашаемых, иногда эти вопросы нужно обращать к ним самим. Важно только при этом различать времена и сроки.

Протоиерей Александр Лаврин: У меня реплика в продолжение первого заданного вопроса, о верхней границе этических норм. По-моему, тут есть очень простой критерий. Притчи Соломоновы и другие книги Премудрости – это в основном человеческая этическая мера, т. е. то, что человек сам, своими силами все-таки может исполнить. Те же нормы, о которых говорится в Евангелии, в частности, в Нагорной проповеди, – это мера Христова, которую никакой человек своими силами исполнить не может принципиально. Различие – в этом.

Священник Игорь Киреев: Из контекста Вашего рассказа понятно, что в основном речь идет о некоем академическом, аудиторном обучении. Хотя Вы и упомянули сейчас о практике благотворительной помощи, например, бомжам. А не получается ли данное этическое наставление неким морализаторством? Ведь это такой очень трудный и деликатный вопрос. Кажется, что гораздо лучше это должно получаться через совместное проживание…

Дмитрий Гасак: Безусловно.

Священник Игорь Киреев: А есть ли какой-нибудь опыт в этом направлении? Например, некие семейные поселения, в которых этический опыт передается через совместное проживание, а не через академическое обучение.

Дмитрий Гасак: Спасибо, отец Игорь, это важный вопрос. Дело в том, что на оглашении все взаимосвязано. Естественно, в своем сообщении я старался ограничиться рамками темы. Для того чтобы оглашение не превращалось в морализаторство, а такое искушение действительно существует, оно должно быть связано с жизнью, причем с той жизнью оглашаемых, какая у них есть в данный момент. Важно исходить из того, что Господь призвал человека в том месте, где он живет, работает, общается с другими. Следовательно, Господь может действовать и в этой ситуации. Поэтому, скажем, огласительные встречи важно проводить по домам, чтобы оглашаемые принимали у себя, чтобы это богослужение и священнослужение было связано непосредственно с их домом, даже если при этом есть возможность использовать для встреч какие-то приходские помещения, или монастырские, или какие-либо еще. Всегда лучше, если встреча происходит у оглашаемых дома. Это один из таких важных моментов, связанных как раз с этическим выбором. Допустим, катехизатор обращается к группе: «Кто готов принять у себя следующую встречу?» Поначалу в ответ повисает молчание. «Ну, если никто не готов, значит, встреча не состоится…» Но Господь милостив, и всегда кто-нибудь отваживается на этот шаг.

Священник Андрей Мояренко: А катехизатор может пригласить к себе?

Дмитрий Гасак: Конечно, катехизатор или помощник может это сделать, всегда важно иметь какой-то запасной вариант. Но катехизатору нужно быть не только простым, как голубь… Все-таки это должен быть выбор оглашаемых, даже если они пока ничего реально не предпринимают. Это нормальная тема для разговора в группе: а почему никто не готов пригласить к себе? Это только один частный момент, но он связан со всем остальным. Допустим, на оглашении мы, как правило, пьем чай. Значит, с какого-то момента оглашаемые должны заботиться о том, чтобы что-то было к чаю. Иногда возможны небольшие паломничества. Например, моя последняя группа как-то раз сама собралась в Петербург. В ней оглашался один брат, который приехал из Петербурга в Москву, вот он и пригласил всех в Петербург. Хорошо, что они и меня с собой позвали, поэтому я подумал, что если это предприятие нельзя отменить, то надо его возглавить. И мы поехали. Петербург, так же как и Москва, – место довольно опасное для жизни (с духовной точки зрения), но тем не менее если программу пребывания выстроить церковно, то это приносит свои плоды, по крайней мере они научаются видеть друг друга, делать что-то вместе. Также и на обычных встречах нужно реагировать на то, как они себя ведут. Но, несомненно, принципиально важно избегать всякого морализаторства. Это задача и ответственность катехизатора, потому что действительно очень легко любое наставление превратить в занудство, и тогда оно не будет иметь никакого смысла и действия.

Александр Копировский: Вчера две огласительные группы проводили встречу в помещении Преображенского братства, расположенном недалеко от СФИ, чтобы участники конференции имели возможность на ней побывать. Обычно же мы стараемся встречаться на квартирах, либо оглашаемые предоставляют свое рабочее помещение, например, офис, – но все равно жертвуют чем-то своим. К слову, бывали очень экзотические места.