Как сосуществуют в Церкви общение и служение по дару Духа и институциональное начало, обсудили на конференции по экклезиологии в СФИ
«Сегодня мы отмечаем юбилей отца Георгия Кочеткова духовным трудом — встречей и разговором о церковной соборности. Свято-Филаретовский институт, который когда-то создал отец Георгий, вместе с тем есть ещё и плод жизни Преображенского братства, первый принцип которого — церковность. Церковность — это не просто термин, это очень глубокое понятие, в которое можно и нужно постоянно погружаться, находить в нём новые оттенки и вместе с тем укреплять нашу церковность, служить Церкви, неотъемлемой частью которой мы являемся», — отметил ректор СФИ кандидат педагогических наук Александр Копировский, открывая конференцию.
Работа конференции началась с доклада заместителя декана факультета философии, богословия и религиоведения РХГА кандидата философских наук Игоря Зайцева «Экклезиология после теодицеи: соборность как ответ на опыт зла и бунта».
Одной из важнейших тем, обсуждавшихся на симпозиуме, стало соотношение харизматического и институционального начал в церковной жизни в постконстантиновкую эпоху. О характерных чертах современного исторического периода жизни Церкви, который в русской религиозной мысли XX века был осмыслен как постконстантиновская эпоха, и о том, как может быть понята и воплощена соборность Церкви сегодня, говорили на круглом столе «Соборность в постконстантиновскую эпоху: анахронизм или актуальное призвание Церкви?». В нём приняли участие исполняющий обязанности декана философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова кандидат философских наук Алексей Козырев, основатель СФИ кандидат богословия священник Георгий Кочетков и сотрудница кафедры гуманитарных и естественнонаучных дисциплин СФИ, аспирантка МГУ Софья Андросенко. Ведущим круглого стола стал первый проректор СФИ Дмитрий Гасак.
«В этом году исполняется 1700 лет со дня Первого Вселенского собора в Никее. Но через 1700 лет, конечно, какие-то смыслы звучат по-другому, и мы должны искать новые формы если не церковной соборности, то по крайней мере коммюнотарного единства. И мне кажется, что такие поиски сегодня происходят в разных плоскостях нашей жизни», — отметил Алексей Козырев.
«Одна из задач, стоящих перед христианами и характеризующих нашу эпоху, — это задача опознания друг друга по духу, в том числе опознания родственного духа за видимыми границами церкви. Как нам жить, чтобы и в нас люди, по тем или иным причинам с церковью себя не связывающие, но стоящие у её стен, могли нечто опознать? С этим опознанием друг друга связано и выявление пророческого дара Церкви, и проблема опознания старших в светской или в церковной среде. Николай Бердяев различал иерархию чинов и иерархию даров. Есть иерархия по положению, и она не бессмысленна, но первична иерархия даров. И для того, чтобы она выявлялась, чтобы личностное и соборное начала могли себя проявить в Церкви, важно, чтобы был какой-то импульс, который бы давал этим духовным дарам повод к росту», — добавила Софья Андросенко.
«Наше время — время общинно-братской экклезиологии. Эта конференция не говорит в чистом виде об общинно-братской экклезиологии, мы пытаемся найти само соборное начало, в чём реализуется соборность Церкви в самых разных формах, в разные эпохи, — сказал на круглом столе отец Георгий Кочетков. — Соборность как открытие XX века связанного со многими страданиями, восходит на экзистенциальный и мистический уровень. Мы уже не можем понимать соборность только как собранность, пусть даже соборную собранность на соборах, или тем более как сборность. Поэтому мы и говорим в связи с соборностью о том, что на основании новых откровений в Церкви должны естестественно рождаться без всякого принуждения общины и братства. Важно, чтобы единство и свобода звучали для нас в первую очередь не на каноническом и даже не на таинственном, или евхаристическом, уровнях, хотя и то, и другое тоже важно, — но на экзистенциальном и мистическом. Когда есть явление подлинного глубинного, целостного единства и такой же свободы, мы выходим прямо к Богу, к Царству Небесному».
Общинно-братской экклезиологии был посвящён доклад отца Георгия Кочеткова, в котором он попытался проследить, как сосуществовали и раскрывались разные типы экклезиологии в разные исторические периоды и какое место в них занимает общинно-братская экклезиология.
«Внутренняя потребность в новой экклезиологии стала проявлять себя ещё в середине или во второй половине XIX века. В России возникло движение славянофилов, представителем которого был Алексей Хомяков, с его идеями соборности, единства и свободы. В то же время родилось Крестовоздвиженское трудовое братство Николая Неплюева. Его влияние быстро росло как в верхах Русского общества, так и снизу. От братства Неплюева родилось уже несколько иное братство епископа-катехизатора Макария (Опоцкого). В XX веке стала меняться и монашеская жизнь, вспомним, к примеру, Леснинский монастырь игуменьи Екатерины (Ефимовской). Возродилась выборность епископов, движение к свободному созыву Поместного собора и так далее. После краха России в 1917 году, уже 1 февраля 1918 года, святой патриарх Тихон призывает всех церковных деятелей создавать церковные союзы. В церковном сознании укрепляется понятие личностности как новое качество Церкви наряду с древними, перечисленными в Символе веры. Поэтому меняется сама церковная христианская антропология и философия, которая становится уже не онтологией, а экзистенциальной философией», — отметил отец Георгий.
Проблеме соотношения харизматического и канонического принципов устроения церковной жизни в богословской мысли ХХ века был посвящен доклад выпускницы СФИ и аспирантуры СПбДА Юлии Антипиной.
«В константиновский период церковь развивалась прежде всего как сакраментально-иерархическая институция. Постепенное каноническое закрепление за иерархией права учительства и управления привело к тому, что церковная иерархия стала восприниматься как организующее начало церкви. Административно-канонический принцип устроения церковной жизни заслонил собой принцип харизматический, что, по мнению отца Сергия Булгакова, стало искажением церковной нормы. Данная точка зрения была распространена среди деятелей русского зарубежья, её также высказывал, например, митрополит Евлогий (Георгиевский), который считал, что бюрократические начала угашали горение духа. Стремление к восстановлению харизматического принципа церковного устройства в послеконстантиновский период воплотилось в рождении неформальных духовных движений, основанием которых было исполнение определенного служения по дару Духа», — отметила Юлия Антипина.
«Задача восстановления нормативности харизматического начала чрезвычайно актуальна для современной церковной жизни, потому что позволяет возродить представление о Церкви как служении и общении в любви и свободе», — заключила Юлия Николаевна.
«Когда мы говорим о харизматическом и институциональном началах, нужно помнить, что мы не можем избежать напряжения между ними, здесь невозможно установление гармонических отношений. Институциональное начало в большой степени мирское, а харизматическое — если это подлинный харизматизм, а не ложный, — это духовное начало, от Бога, благодатное, оно не вмещается в законы, понятия, а часто и действия мира сего», — подчеркнул отец Георгий Кочетков.
Соотношению понятий иерархии и авторитета в богословском наследии протоиерея Сергия Булгакова был посвящён доклад преподавателя СЗИУ РАНХиГС Никиты Сюндюкова. В докладе Софьи Андросенко было показано, какое значение обретение веры в Церковь и открытие принципа её познания «изнутри, а не извне» имело в мысли и судьбе Николая Бердяева. Два доклада, прозвучавшие на конференции, были связаны с именем крупного экклезиолога XX века — протопресвитера Николая Афанасьева. Заведующая Богословским колледжем СФИ Ольга Кузнецова представила доклад на тему «Евхаристическое собрание в экклезиологии протопресвитера Николая Афанасьева: от собирания (на одно) к соборному единству». Автор книги «Николай Афанасьев и его евхаристическая экклезиология» Виктор Александров, PhD, выступил с докладом «Протопресвитер Николай Афанасьев и митрополит Иоанн (Зизиулас). Разница метода и “основных интуиций”».
Разработкам экклезиологов XIX века были посвящены доклады проректора по развитию СФИ Марины Наумовой («“Живое взаимнодействие” как принцип церковного устройства в трудах Алексея Степановича Павлова») и доцента РГГМУ кандидата филологических наук Елены Непоклоновой («Понятия “гордость” и “смирение” в сочинениях Алексея Степановича Хомякова, посвященных проблеме христианского единства»).
Особое значение для осмысления принципа соборности в постконстантиновскую эпоху имеет опыт мучеников и исповедников XX века, в котором центральное место принадлежит тем, кто созидал братскую жизнь в Церкви. Этого опыта коснулись в своих докладах старший преподаватель кафедры систематического богословия и патрологии ПСТГУ, научный сотрудник Лаборатории исследований церковных институций кандидат теологии Вячеслав Ячменик («Модели Церкви в посланиях общине из ссылки священномученика Сергия Мечёва»); старший преподаватель СФИ кандидат филологических наук Юлия Штонда («Личное и общее служение членов общины в богословии Дитриха Бонхёффера»); член Общества восточной литургии, старший преподаватель СФИ Зоя Дашевская («Народ Божий как сослужитель в соборном богослужении церкви: опыт ХХ века»).
Воплощению принципа соборности в православных духовных движениях, возникших в XX веке, были посвящены доклады преподавателя СФИ кандидата биологических наук Ульяны Гутнер («Реализация принципа соборности в РСХД на примере проведения общих и региональных съездов в 1923–1939 годах») и доктора теологии из Университета имени Лучиана Блага в Румынии протоиерея Василе Михока («Соборный принцип в управлении братства “Воинство Господне” в истории и современности»).
Принципу соборности в управлении Преображенского братства был посвящён доклад его председателя и первого проректора СФИ Дмитрия Гасака. Он рассказал о том, как в опыте Братства сочетаются различные принципы церковного управления — соборный, демократический, коллегиальный и единоначалие, имеющие общую направленность на собирание братьев и сестёр в стремлении к полноте церковной жизни и служения.
«Реализацию соборности в церкви связывают чаще всего с соборным порядком решения важнейших вопросов в жизни церкви. Разумеется, одно с другим связано непосредственно, но хотелось бы подчеркнуть, что между церковным собором и принципом соборности есть дистанция, собор как форма может и не выражать принципа соборности в полноте, что неоднократно отмечалось в богословии XX века, — отметил Дмитрий Гасак. — Не случайно острым и открытым по-прежнему остается вопрос о составе церковных соборов, то есть о том, кто и каким образом должен принимать те или иные решения, чтобы их можно было считать соборными, чтобы в этом была соборная убедительность».
Тому, как это соборное измерение, своего рода фундамент будущей церковности, закладывается в жизни христианина во время воцерковления — не только через углубление его веры и познания, но и через постепенное изменение самих оснований жизни, — был посвящён доклад катехизатора, старшего преподавателя СФИ Владимира Якунцева.
В ещё одном катехизическом докладе старший преподаватель СФИ Ольга-Олеся Сидорова раскрыла основные аспекты понятия кафоличности Церкви в святоотеческой огласительной проповеди II–V веков.
Доцент РГГУ и старший преподаватель СФИ кандидат культурологии Лидия Крошкина представила доклад по гомилетике на тему «“Чтобы вера ваша утверждалась”: проповедь как созидание церковного собрания», проиллюстрировав его примерам из истории Преображенского братства, свидетелем которого она была.
Уже традиционно в фокусе экклезиологических конференций СФИ оказывается не только опыт православной церкви. В конференции приняли участие пастор Мартин Хёгер из Швейцарии с экклезиологическим размышлением на Еф 2:13-16 и монах Адальберто (Майнарди) из монастыря Бозе в Италии с докладом «Папа Франциск и соборная церковь: вдохновение от православно-католического диалога».
Также на конференции прозвучали доклады преподавателя СПбДА кандидата богословия протодиакона Константина Марковича («Главные принципы экклезиологии блаженного Августина как теологическая основа для практической деятельности в области созидания церковного единства и формирования атмосферы общинности в приходах»); профессора СФИ и РГПУ имени А.И. Герцена доктора филологических наук Юлии Балакшиной («Церковная общественность и церковная общинность в опыте Русской церкви начала ХХ века»); преподавателя ЛГУ им. А.С. Пушкина доктора философских наук Татьяны Прониной («Эволюция православного прихода в XX веке: община верующих или церковное учреждение»); старшего преподавателя СФИ Екатерины Алексеевой («Миряне и епископат: опыт старообрядческих соборов и съездов начала XX века»); секретаря кафедры церковной и социальной истории СФИ Наталии Игнатович («Проблема реализации соборности в церкви на примере участия Братства святителей Московских в полемике по делу епископа Гермогена (Долганёва)»).
Лекция ректора СФИ Александра Копировского «Образ Церкви в христианской иконографии» стала интеллектуальным подарком для участников конференции в завершение второго дня.
Смысловые итоги симпозиума подвели участники круглого стола «От экклезиологии к экклезиодицее: проблема свидетельства о Церкви в XXI веке» основатель СФИ кандидат богословия отец Георгий Кочетков; заместитель декана факультета философии, богословия и религиоведения РХГА кандидат философских наук Игорь Зайцев; доцент СФИ кандидат философских наук Виктор Грановский; проректор по развитию СФИ Марина Наумова; председатель теологической рабочей группы Викариата святой Марии Парижской и святого Алексея Южинского митрополии Константинопольского патриархата во Франции магистр богословия протоиерей Георгий Ашков. Дискуссию вела профессор СФИ и РГПУ имени А.И. Герцена доктор филологических наук Юлия Балакшина. Участники разговора размышляли о том, как вопрос об оправдании Церкви может быть обращен внутрь неё самой, к её экзистенциальному центру.
На конференции прозвучало 25 докладов, в течение трех дней в ней приняли участие 111 человек из 20 светских и церковных учебных заведений, среди которых — Екатеринбургская православная духовная семинария, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, Московский педагогический государственный университет, Национальный исследовательский институт мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова Российской академии наук, Общецерковная аспирантура и докторантура им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, Российский государственный гуманитарный университет, Российский государственный педагогический университет им. Герцена (РГПУ), Русская христианская гуманитарная академия им. Ф.М. Достоевского, Санкт-Петербургская духовная академия, Ташкентская православная духовная семинария.
