Пророческий голос протоиерея Константина Аггеева

Юлия Балакшина, доктор филологических наук, ученый секретарь СФИ, сделала сообщение «Личность протоиерея Константина Аггеева в контексте религиозно-философских поисков эпохи». Основные вехи биографии священника: выходец из крестьянской семьи стал в 25 лет кандидатом богословия, закончив  Киевскую духовную академию. Став священником, служил в Польше, Киеве, Петербурге, преподавал, защитил степень магистра богословия. В числе других членов Петербургского «Братства ревнителей церковного обновления» («Группы 32-х священников») представил проект  реформирования Православной церкви митрополиту Антонию (Вадковскому). Основной посыл этого проекта – Церковь должна отвечать на общественные нужды, вырваться из-под гнета государства, возродить соборное начало. «Для отца Константина дело обновления церковной жизни воспринималось как самое глубокое сердечное дело жизни. Он воспринимал это не просто как реформирование, но как пророческий процесс», – сказала Юлия Балакшина.

Многие известные представители интеллигенции дружили с отцом Константином: академик Александр Веселовский, Семен Франк,  Вячеслав Иванов, Сергей Булгаков, Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус и многие другие – вот круг его общения. «Так долго чаемый диалог Церкви и культуры стал развиваться – в этом огромная заслуга о. Константина, который был миссионером в среде интеллигенции», – отметила докладчица.

Далее она остановилась на активном участии священника в подготовке и проведении Поместного собора 1917-1918 годов, на котором он был избран заместителем члена Высшего Церковного Совета. Известно, что на соборных заседаниях он выступил более 50 раз. В годы гражданской войны отец Константин оказался в Крыму, где 6 января 1921 года был расстрелян красными вместе с сыном – офицером Белой армии. Сохранились документы, где обвинение, предъявленное священнику, звучало так: «Протоиерей, бежал от красных. Расстрелять».

Священник Илья Соловьев, кандидат исторических наук, считает, что отцу Константину Аггееву присущ «профетический, пророческий дар» в том смысле, что он «видел грядущие судьбы Церкви на основании  трезвого и ясного анализа современного положения церковных дел и церковно-государственных отношений». По словам церковного историка, отец Константин точно «диагностировал болезни современной ему церковной организации» исключительно ради того, чтобы «приблизить церковное сообщество к историческому идеалу».

Особенно актуально звучат сегодня сказанные сто лет назад  слова отца Константина о  распространении секуляризации не только на Западе, но и в России. Как же предлагал ответить на этот «вызов» православный мыслитель? Он призывал не ограничиваться «только лишь обличением безбожников и хулителей веры», но в первую очередь «познать себя с полным беспристрастием, не бояться исповедывать себя в значительной степени виновником начинающегося крушения веры, начать в отношении себя и всего общества возрождение врученного «святого достояния».

«Начать с себя» для отца Константина во многом означало осознать «ненормальное положение» Церкви, превращенной в «Ведомство православного исповедания» и ставшей фактически частью государства. Священник разбирает, как последствия подчинения Церкви государству проявились в делах церковного управления: это попрание принципа соборности; произвол епископов; «засилье черного духовенства» и подавление им белого духовенства, в результате  – «постыдная вражда» между ними; крайняя бюрократизация церковного управления и возникновение «бюрократической пропасти» между архиереем и клиром; низкий уровень духовных школ; «приниженность и холопство» сельского духовенства; «необычайное охлаждение к церковной жизни» мирян…

Отец Константин болезненно переживал, что Церковь, «задремавшая под сенью казенной опеки», перестала играть сколько-нибудь заметную роль в общественной жизни страны. «И что удивительного, если наша деревня идет быстрыми шагами по дороге атеизма со всеми его ужасными последствиями», – привел отец Илья слова отца Константина, которые пророчески отозвались в революционных событиях.

Необходимость «неотложной реформы Церкви» была отчетливо осознана отцом Константином и его сподвижниками. Основой этих перемен они видели «принципы (но не копирование форм) древней Апостольской Христианской Церкви», и в первую очередь – принцип соборности. «Отец Константин особенно отмечает, что Собор должен стать результатом самостоятельного религиозного делания на местах, а не результатом решения верхов. Именно поэтому в рамках предсоборной работы отец Константин призывал всех к личному религиозному деланию и совместной работе», – завершил отец Илья анализ взглядов протоиерея Константина Аггева.

На вечер специально приехал из Ялты настоятель Покровского храма протоиерей Владислав Шмидт. Он рассказал о поисках места расстрела отца Константина и тех, кто погиб вместе с ним, в урочище Кара-голь (ныне – Багреевка) и о создании мемориала на этом месте. С помощью потомков расстрелянных здесь (а их было около тысячи человек) удалось построить часовню во имя иконы Знамения Богородицы Курско-Коренной. Отец Владислав привел страшные цифры: с декабря 1920 по февраль 1921 года красный террор уничтожил в Крыму 120 тысяч человек. Сохранились свидетельства о том, что расстрелянные в Багреевке «сохраняли человеческое достоинство, не просили прощения, не лизали комиссарские сапоги», сказал священник. Он считает, что отец Константин и погибшие с ним достойны канонизации в лике страстотерпцев.

В документальном фильме об открытии часовни в Багреевке можно было увидеть приехавших из-за границы потомков убиенных здесь Мальцовых, Барятинских и других. А на вечере выступил Феликс Покровский – один из потомков отца Константина Аггева, у которого было 11 детей. От имени потомков протоиерея он выразил благодарность устроителям вечера за память об отце Константине. Встречу провел историк Константин Обозный, заведующий кафедрой церковно-исторических дисциплин СФИ.

Источник: Благовест-инфо