Проблема всемогущества: к феноменологии божественного и человеческого

В своем исследовании Екатерина Полякова обращается к философской проблеме реальности, которая, показывает автор, может быть поставлена как проблема различения реального и нереального. По мере погружения в историю вопроса, Екатерина Андреевна ведет диалог с крупнейшими философами Нового времени и современными исследователями, предлагая в качестве собственной гипотезы понимание реальности не как данности и не как конструкта, а как динамической категории, связанной с властью. Иными словами, автор предлагает пройти между Сциллой реализма — «онтологического, эпистемологического, семантического, слабого, внутреннего, нового и так далее» — и Харибдой антиреализма — будь то в форме номинализма, конструктивизма или иной. В книге делается попытка на разных примерах прояснить смысл понимания реальности как власти и продемонстрировать его продуктивность, показав, что «многие проблемы иначе не поддаются не только решению, но и сколько-нибудь адекватному анализу».

«Разговор о власти означает отказ понимать реальность как некую сумму всего, что есть, как некую данность, и одновременно утверждение несубъективности границы реального и нереального, несмотря на ее ненеизменность и ее зависимость от наших конструктов — или даже благодаря этим ненеизменности и зависимости».

В докладе на круглом столе автор исследования сосредоточилась на поставленной в последней главе книги проблеме всемогущества и ее возможном решении в рамках философской феноменологии, а именно феноменологии Другого, как она представлена в работах Эммануэля Левинаса и Михаила Бахтина. «Реконструированный диалог этих двух авторов, независимо друг от друга создавших оригинальную концепцию отношений Божественного и человеческого, позволяет не только взглянуть по-новому на проблему всемогущества, но и увидеть саму реальность как власть, причем власть совершенную, хотя и не абсолютную», — говорит Екатерина Полякова.

Важнейшее место в рассуждении автора исследования занимает попытка переосмыслить само понятие власти, увидеть его новый объем, в частности уйти от ницшеанского понимания власти как исключительно подавления.

«Очень трудно представить себе собственное лицо, — поясняет Екатерина Полякова один из этических вызовов феноменологии Другого. — Какой я? Как я выгляжу? Если не смотреть в зеркало, очень сложно ответить себе на этот вопрос — в лучшем случае вы представите фотографию. Какой я человек? Какая у меня душа? Вы представите отдельные ситуации, в которых как-то проявляются ваши качества, но они будут очень разными. Я для самого себя сложен, многообразен, неопределим. Но к другому человеку я отношусь совершенно не так: я легко представляю себе его лицо и его самого как определенного человека с определенными качествами. Сложность этого хода будет понятна мне, когда кто-то сделает это по отношению ко мне. Когда я услышу, как кто-то описывает меня, особенно если он скажет, что я “типичный представитель чего-то”, я почувствую какое-то внутреннее отчуждение, даже если это будет хорошая характеристика. Потому что я другой».

Один из парадоксов, на которые обращает внимание Екатерина Полякова, — антиномия между своего рода этическим императивом не относиться к другому как к мертвой вещи, «не завершать» его и жаждой всякой жизни быть завершенной и увиденной Другим. Живое не может быть определено, редуцировано до одной из внешне навязанных ему интерпретаций. И вместе с тем, всякая жизнь жаждет быть осмысленной — и значит, завершенной.

«Завершение это также и дар, — говорит Екатерина Полякова, следуя за мыслью Бахтина и Левинаса и продолжая диалог с ними. — Это не только дар формы, но и дар смысла. Изнутри мы не можем осмыслить собственную жизнь, для этого необходим взгляд извне. Но если жизнь осмыслена как целое, то она закончена — это смерть. Мы боимся этого завершения, но и стремимся к нему, поскольку нуждаемся в смысле. Это парадокс нашей жизни».

В этом контексте вопрос о смысле и характере власти, которая произносит завершающее слово, оказывается ключевым. «Завершающее слово должно быть словом милости, словом прощения, оно должно давать новую жизнь, а не только ставить точку, — говорит Екатерина Полякова. — Оно может быть властью, которая не борется с нашими интерпретациями, не подавляет их, но дает им смысл».

В круглом столе, посвященном обсуждению доклада, приняли участие заведующий кафедрой богословия СФИ кандидат педагогических наук Александр Копировский, ученый секретарь СФИ кандидат философских наук Алина Патракова, доценты СФИ доктор физико-математических наук Галина Шпатаковская, кандидат философских наук Виктория Файбышенко и кандидат филологических наук Яна Пантуева, старшие преподаватели СФИ Мария Патрушева, кандидат философских наук Александр Волков, кандидат социологических наук Анна Алиева и кандидат филологических наук Юлия Штонда, а также кандидат философских наук Виктор Грановский, кандидат философских наук Татьяна Панченко, аспирантка философского факультета МГУ Софья Андросенко и независимый исследователь Ксения Цветкова.