Благодарить Бога, облегчать жизнь, делать общее дело

Анна Алиева, выпускница богословского факультета СФИ, преподаватель, председатель АВиС: Я помню первую агапу на нашем курсе, еще до появления Ассоциации, на которой я поняла, что когда человек начинает учиться, с ним происходит какое-то внутреннее движение, и если он этого движения не оставляет, то оно обязательно приносит плоды в его жизни и вдохновляет других.

Наш курс дружил с курсом Ани Дмитренко и Наташи Игнатович, который был младше нас на год, и как-то раз мы провели агапу вместе, двумя курсами. Тогда мы снова увидели, что это какое-то пространство, в котором Господь действует. На следующий год мы уже собрали на агапу все курсы, и после этого родилась Ассоциация. И для меня именно общие студенческие агапы, а даже не какое-то общее дело, а это общение, лежит в основе Ассоциации.

Анна Сафронова, студентка богословского факультета СФИ: Все знают, что жизнь тяжелая: у института непростая, у студентов – еще труднее. И теми средствами, которые есть, мы стараемся облегчить жизнь. У студентов почему жизнь тяжелая: они учатся-учатся, набираются каких-то знаний, но не всегда понятно, что с ними делать, где их применить, каковы плоды этих знаний. Из желания помочь студентам приносить эти плоды родилось научное студенческое общество. Уже третий учебный год мы устраиваем научные студенческие семинары. Для многих это возможность рассказать о своих скромных исследованиях, а для студентов, которые еще не определились с темами выпускных работ, – сориентироваться в сферах научного интереса института.

Игорь Власенко, выпускник богословского факультета СФИ: Одна из инициатив Ассоциации выпускников и студентов, которая уже превратилась в хорошую традицию – что на ежегодных актовых днях института в день памяти святителя Филарета Московского первый курс готовит для всех угощение. Много лет студенты и выпускники отвечают за то, чтобы в институте всегда была вода в кулерах. Есть отдельная история о том, как мы устраивали студенческую трапезную. Малые добрые дела приносят не просто пользу, но и вдохновение, дают возможность проявить любовь к Богу и к институту, ко всем, кто здесь преподает и учится.

Лариса Мусина, заведующий кафедрой Священного писания и библейских дисциплин СФИ: Наш институт – это удивительное вдохновение, это особое место, и я благодарю вас всех еще и в качестве студентов. Потому что вдохновение преподавателей и студентов всегда общее, это всегда один процесс. Наш институт – это место, где мы становимся благороднее, где мы становимся вызовом и самим себе, и окружающему нас миру, окружающей действительности, особенно когда можем выступать в качестве благотворителей – не просто каких-то разовых жертвователей, а в качестве тех, кто действительно помогает жить тому, что он любит и благодаря чему живет сам.

Светлана Яшина, выпускница богословского факультета СФИ: Кто учится, учился, защищался в нашем институте, знает, что такое молитва братьев и сестер, которая тебя буквально выносит на руках. Я знаю, что очень многие студенты заочного отделения – в основном, иногородние, но и москвичи, – когда приезжают сюда, очень радуются. И первое, что они рассказывают – это что они сдают экзамены только по молитве других студентов за них, именно она дает силы преодолеть что-то, сделать усилие, которое по-человечески казалось невозможным.

Мы пытаемся взаимодействовать, сотрудничать и общаться с другими вузами, приезжать на различные конференции, чтобы студенческая жизнь объединяла нас – не важно из каких мы городов. Церковь – это то что собирает. Я только сегодня узнала, как родилась наша Ассоциация, и мне кажется, очень важно, что идея этого собирания родилась из благодарности, из агапы. АВиС родилась как благодарность Богу и как собирание Церкви.

Маргарита Шилкина, декан факультета религиоведения СФИ: Духовное образование, которое живет в церкви, которое востребовано церковью, обладает удивительной способностью собирать людей. И АВиС, может быть, самый яркий плод этого собирания, но не единственный.

Многие из присутствующих здесь знают, что я приехала работать в институт из Твери и мое родное братство, где я воцерковлялась – это тверское братство. Собственно как братство оно тоже родилось из образования. В 1994 году там было две нововоцерковленные группы, которые и слово «братство» еще не очень-то слышали. Наша вторая группа воцерковилась на Рождество. Но на тот момент, конечно, ни одного студента среди нас не было. Но уже марте того же 1994 года собралось пятеро из нас, мы подошли к отцу Георгию и сказали, что хотим учиться. А он говорит: «У нас нет заочного отделения». А мы: «Так мы не хотим заочно, мы хотим очно». Он на нас посмотрел как на людей мягко говоря не очень трезвенных, но сказал: «Пожалуйста». Сами же напросились.

Мы приезжали раза два-три в неделю. Шли к восьми утра в университет, читали лекции (все мы пятеро были преподавателями Тверского государственного университета; тогда можно было договориться с руководством по поводу расписания, и нас всегда ставили на первую смену). К часу у нас заканчивались лекции, а корпус был близко от вокзала, и мы бежали к двум часам на электричку. В электричке обедали, к шести приезжали в Москву на лекции. Занятия проходили в приходском доме рядом с храмом Успения в Печатниках. В без пятнадцати десять все преподаватели железно отпускали нас с лекции и старались даже ее закончить к этому времени. Потом мы бежали на последнюю десятичасовую электричку и к часу ночи приезжали в Тверь, где Володя Лавренов все пять лет нас встречал. Те, кто жили в центре, шли домой, а кто жили далеко, в том числе я – ночевали у Лавреновых.

Когда мы поучились полгода, нас это настолько захватило, что мы поняли, что тем богатством, которое мы пятеро имеем и которого не имеют остальные люди, воцерковившиеся в Твери, надо с ними делиться. Мы сели и написали программу курсов, выбрав те предметы, которые нужны всем железно. Писание Ветхого и Нового завета знать надо? Надо. История Церкви нужна? Миссиология, катехетика и гомилетика (этот курс нам отец Георгий читал сам; собрал все пять курсов и одновременно всем читал)…

И мы открыли курсы. У нас были большие, еще кассетные диктофоны. Мы собрали свой народ, тех, кто хотел учиться. Ставили им магнитофон, а потом отвечали на вопросы (мы же уже «ученые» были: прослушали этот курс, прочитали что-то по теме). Несколько месяцев так прошло, а потом кто-то сказал об этом батюшке (нам самим и в голову не пришло). В храме после литургии он меня подозвал: «У вас курсы есть?» – «Да, батюшка, знаете, так здорово!» – «Вы бы хоть… программу показали». Через неделю мы привезли программу, он ее исправил и благословил – даже не стал ругать нас.

Именно с этих курсов и с тех людей, которые понимали, что не вести оглашение невозможно, начало складываться будущее тверское братство.

Ирина Гаврилина, студентка богословского факультета СФИ (Тверь): Тема моей бакалаврской работы была связана с деятельностью доктора Гааза. Недавно меня отправили от нашего института в Петербург на конференцию, посвященную социальному служению, которую устраивал Институт социального образования РХГА, директором которого является отец Владимир Хулап. Перед конференцией в субботний день мне раздался звонок и голос с акцентом представился как профессор Папского Григорианского университета, постулатор канонизации доктора Гааза отец Джермано Марани, SJ.

Он сказал, что был в нашем институте, где ему дали мои контакты как человека, который немножко изучал доктора Гааза, и хотел встретиться. Я немного растерялась, но он сказал, что через полчаса перезвонит, так что у меня было время перевести дух, позвонить в институт и разобраться, что делать дальше: не каждый день тебе поступают предложения о встрече от подобных людей. Я предлагала Москву, но он почему-то решил приехать в Тверь. Мы говорили и об институте, и о том, чем занимается отец Джермано. Он ездит по России, сейчас поехал в Сибирь и на Дальний Восток: работает в архивах, встречается с людьми и собирает свидетельства о докторе Гаазе, в святости которого у него нет сомнений. И я благодарю Бога за встречу с человеком, который по духу и внутреннему содержанию своей жизни оказался близок к тому, что делал доктор Гааз, оказался такого же подвижнического образа жизни. Он предложил мне стать свидетелем о святости доктора Гааза, поскольку у меня, когда я писала бакалаврскую, сомнений в его святости тоже не было. И я благодарю за возможность вновь погрузиться в то, что ты делал, чем ты занимался, и как-то послужить этим Богу. Это не только отвлеченная научная работа, но то, что имеет отношение к жизни.

На память о встрече отец Джермано подарил мне альбом, посвященный Казанской иконе Божьей Матери, который я хочу с благодарностью передать в наш институт, где есть возможность обретать вдохновение, свободу и знать, что этот мир очень тесный, что все мы очень близки, и у Господа его святые в общении и единстве.