Cтаршинство связано со служением, а не с господством
Вопрос: Дмитрий Сергеевич, что такое старшинство? Отличается ли старшинство от иерархичности и если да, то чем? Чем сегодня важна тема старшинства и иерархичности?
Д.С. Гасак: Тема старшинства — одна из тех фундаментальных, объединяющих в себе множество аспектов жизни тем, над которой человечество размышляло, и будет размышлять всегда, покуда оно существует как человечество на белом свете. Вопрос старшинства в некотором смысле вопрос «о началах». Когда-то людей интересовали вопросы начала всего: творения, жизни, общества, культуры и т.п. Ответ на них давал бы возможность разгадать загадку устроения мира, открыть тайну Божьего замысла о мире и человеке. На первый взгляд кому-то может показаться, что время таких вопросов прошло, что все давным-давно известно. Допускаю даже, что они могут выглядеть как вопросы детские. Но если мы повнимательнее всмотримся в общественные процессы современного, скажем, российского социума (а Русскую православную церковь мы можем воспринять как его часть), то увидим, что людей хоть сколько-нибудь ответственных за его судьбу очень серьезно волнуют вопросы общественных основ, народного (в этом же ключе и церковного) единства, исторической, экономической, политической и культурной целостности, юридической легитимности и исторической преемственности властных институтов, сохранения семейных и иных традиций и проч. Все это, что называется, вопросы «о началах» — и у нас нет на них серьезных, подтвержденных жизнью ответов. И, конечно, вопрос старшинства здесь имеет важнейшее значение. Если даже все эти вопросы и детские, то значит, сейчас время отвечать на детские, т.е. простые (только не примитивные!), но фундаментальные вопросы.
Что же касается вопроса об иерархии, или иерархичности, то это частный случай темы старшинства и стоит он в том же ключе, что и более общий вопрос. Разрывы, выражаясь языком Достоевского, в нашей жизни свидетельствуют, что мы потеряли основы, в т.ч. и основы старшинства. Во всяком случае, мы не имеем общего, единодушного ответа на этот вопрос. А это один из тех вопросов, на которые и общество, и церковь должны иметь ответ единодушный, поскольку он касается основ, конституирующих и Церковь, и общество.
Вопрос: Что исторически значило старчество в жизни церкви? Почему сегодня эта традиция оказалась так искажена в сознании церковного народа, откуда возникло увлечение младостарчеством, старцемания?
Д.С. Гасак: Старчество тоже одно из проявлений старшинства в церкви, старшинства неформального, подлинно духовного, харизматического. Думаю даже, что не только в церкви, но и в обществе старцы были старшими для многих. Не раз говорилось, что это было поистине пророческое, т.е. движимое даром Святого Духа, явление, признанное всем народом, от простого крестьянина до графа Л.Н. Толстого, человека, имевшего непростые отношения с церковью.
Конечно, людям свойственно искать тех, кто, как им кажется, имеет ответы на главные вопросы жизни. В 90-х годах, когда такие вопросы у людей обострились, тема старчества была искусственно раздута («раскручена», как сейчас говорят) в церкви. А люди, не наученные даже основам христианской веры и жизни, не знающие церковной традиции и не умеющие «отличить правой руки от левой», были во многом фактически обмануты. Они забыли, что найти «путь жизни», путь спасения от зла нельзя по объявлению. Многим и многим показалось, что можно решить жизненные проблемы не меняя самой жизни. И как люди жестоко ошиблись! Старчество XIX — нач. XX века было глубоко традиционным явлением, основывавшимся на вековой русской духовной традиции, и не только русской. А на чем было основано «старчество» 90-х годов?..
Сегодняшнее состояние этого вопроса говорит, с одной стороны, о стремлении людей найти в жизни старшего, того, кто, может быть, более ясно видит жизненный путь, более четко различает добро и зло, а значит, может помочь вопрошающему разрешить эти «проклятые» вопросы в жизни. А с другой стороны, — слепоту современных людей, которые совсем не отличают подлинного старчества, явления, повторю, хотя бы в какой-то степени пророческого, от его стилизации, от его двойников. Все это обнажает духовное невежество наших современников, и в церкви, и в обществе. К большому сожалению, в целом ряде случаев это принесло и приносит вред церкви (духовная дезориентация, искажения в вере и восприятии христианской традиции, жизненные ошибки людей и проч.), и вред большой, что вызвало даже реакцию и негативную оценку этого явления священноначалием нашей церкви. Но исправить ситуацию может опять же только церковь, вся церковь. Это дело не только епископов и священников, это наша общая ответственность, т.к. связана она с духовным просвещением, с научением людей Христовой вере и жизни по вере, действующей любовью, как говорил Н.Н. Неплюев.
Вопрос: Каждый в жизни (в церкви) для кого-то — старший, для кого-то младший (ну, кроме младенцев, разумеется). Что самое важное в осуществлении своего старшинства? А что важнее всего в «младшинстве»? Умеем ли мы быть младшими?
Д.С. Гасак: В данном вопросе существует множество аспектов: семейных, религиозных, общественных, экономических, культурных и т.д. Это большой разговор, который трудно провести в рамках одного интервью, но которому, собственно, и будет посвящена наша конференция. Если же ответить кратко, то следует сказать о связи старшинства с ответственностью за то, над чем, или кем ты старший. Это, может быть, прежде всего. Другой вопрос, как эту ответственность понимать. Об ответственности Христа сказано «трости надломленной не переломит и льна курящегося не угасит, доколе не доставит суду победы» (Мф 12:20). Если эти слова правильно понять, то образ духовного старшинства станет для нас более ясным и четким. Конечно, следует помнить, что подлинное церковное, да и общественное старшинство связано со служением, а не с господством, насилием, превозношением и т.п. По большому счету ничем иным, кроме служения, оно быть не может. И снова вопрос: как это служение понимать? И снова образ этого служения дан нам нашим Господом: «А Я посреди вас как служащий» (Лк 22:27). Конечно, кто в жизни хоть за что-нибудь отвечал или отвечает, понимает, что не все здесь так просто.
Что касается того, как быть младшим, прежде всего, вспоминается раз и навсегда данная Богом заповедь «почитай отца твоего и матерь твою, чтобы было тебе хорошо, и чтобы продлились дни твои на земле…» (Исх 20:12). Отношение к родителям, думаю, лежит в основе отношения к старшим в жизни. Оно основано на смирении, т.е. мирном понимании своей меры и принятия своего места, способности слушать, слышать и слушаться старшего, учиться у него. В конце концов, связано с некоторым благоговением перед старшим, которым может быть не обязательно тот, кто старше по возрасту. Это связано с умением почитать другого выше себя.
Почему-то вспомнилась знаменитая «Сказка о мертвой царевне» А.С. Пушкина:
«…Выдь и покажися,
С нами честно подружися.
Коль ты старый человек,
Дядей будешь нам навек.
Коли парень ты румяный,
Братец будешь нам названый.
Коль старушка, будь нам мать,
Так и станем величать…»
В этих стихах, как мне кажется, пусть и в несколько облегченном виде, выражено то доброе почтенное отношение, которое характеризует почитание другого выше себя.
Вопрос: Как различить, в какой ситуации ты отвечаешь как «старший», в какой — как «младший»? Как трезво оценить ситуацию? Есть очевидные вещи (например, когда формально «старшие» родители советуют взрослой дочери сделать аборт и т.п., ясно, что слушаться не надо). Но ведь есть ситуации, где мы можем ошибиться, решив, что старший (духовник, отец, муж) ведет себя не как старший, советует неверно — а на самом деле это будет не так… Как увидеть эту границу? Ясно, что «нужно слушаться Бога более, нежели человеков», но как понять, когда ты правее в понимании воли Божьей, чем «человеки», особенно старшие, а когда — нет?
Д.С. Гасак: Я думаю, что ответ на этот вопрос будет разным для человека взрослого и для ребенка. Ребенок, в нормальном случае, за себя и, тем более, за других людей не отвечает, другие за него отвечают. Поэтому у детей, пока они не стали взрослыми, выбора кого слушать и слушаться нет. У детей иная зависимость от старших и иная ответственность, нежели у людей взрослых.
Взрослый же человек должен твердо знать, что за свою жизнь он перед Богом и людьми отвечает сам. Старший может лишь помочь, дать тот или иной совет, но пройти за человека его жизненный путь никто, кроме него самого, не сможет. Поэтому первое, что должен усвоить всякий человек - что за свою жизнь он отвечает самостоятельно, и что платить по всем предъявленным жизнью счетам придется самому. И переложить эту ответственность ни на кого нельзя, невозможно — ни на самого прозорливого старца, ни даже на Господа Бога. Это первое и, на мой взгляд, самое главное для наших современников. Такое самосознание, кстати, поможет трезво определить, кто для тебя является старшим, т.е. кого ты хотел бы и должен в тех или иных вопросах слушать и слушаться.
Второе, что, на мой взгляд, необходимо усвоить, что если старший и ошибается, от этого он еще не перестает быть старшим. Обратите внимание, что заповедь о почитании родителей безусловна. Господь повелевает почитать родителей только за то, что они родители. Все! Никаких лукавых «но» не предусмотрено.
А вот для того, чтобы не стать слепцом, следующим за слепыми вождями, так же как и не быть слепым вождем слепых, необходимо знать то, что библейская традиция называет волей Божьей. Посмотрите, что о воле Божьей сказано в Первом послании апостола Петра, или в Послании апостола Павла к Фессалоникийцам. Взрослому человеку самому нужно знать, что соответствует воле Божьей, а что ей не соответствует, хорошо разбираться в том, что добро, а что зло. И при этом иметь дерзновение и мужество всегда и во всем следовать за Богом, помня слова Писания, что Бога должно слушаться больше, нежели человека.
Вопрос: Как вообще в церкви узнаётся старший? Например, патриархов выбирают (иногда бросали жребий), епископов назначают (когда-то народ тоже участвовал в их выборе, и на соборе 1917 г. это тоже обсуждалось как возможность). Но вот, например, преп. Серафим Саровский не был формально, иерархически старшим, его никто из людей не выбирал и не назначал святым — но в то историческое время он в каком-то смысле был старше всех в церкви. Такие вещи как-то можно увидеть? Или это происходит только спустя долгое время?
Д.С. Гасак: Это непростое дело — узнавание или выбор старшего в церкви. Думаю, что даже в первохристианские времена, когда церковная жизнь была, как нам представляется, наименее формализована, выбор старших не давался легко. Для этого необходимо как минимум два условия: церковный народ, «от мала до велика», должен более или менее ясно представлять, кто такой старший в церкви, зачем он необходим, каким содержанием должно быть наполнено служение старшего в церковном собрании. И второе — церковный народ должен быть способен узнавать и выбирать старшего, достигать единства в этом и некоторых других духовных вопросах, т.е. должен обладать качествами народа Божьего, а не толпы, или, как нередко говорят, народонаселения.
Что касается преп. Серафима, то я бы не взялся однозначно утверждать, что преп. Серафим был в свое время в Русской церкви старшим. Впрочем, и отрицать этого я бы не стал. Все зависит от того, что мы хотим этим сказать. Бесспорно, что с точки зрения административной и канонической он не был старшим в церкви. А если и был старшим, или, как Вы говорите, старше всех в Русской церкви, то скорее в духовном, мистическом смысле. Он был человеком близким к Богу, очень этого жаждал и этого достиг. Может быть, поэтому, как никому другому в его время, Господь ему открыл смысл христианской жизни в стяжании Духа Святого Божьего. В таком смысле преп. Серафим, наверное, действительно был старшим. Скорее даже большим в церкви, если пользоваться различением старших и больших, которое вводит о. Георгий Кочетков. Но это не мы, а Господь определяет. Мы, действительно, можем лишь узнать. И в случае преп. Серафима мы знаем, как непросто это узнавание и прославление проходило. А сейчас, через двести лет, он очень почитаемый святой, причем не только на востоке, но и на западе.
В истории церкви такое узнавание — очень живой, часто драматический процесс. Важно помнить, что коль скоро речь идет о старших в Церкви, главой которой является Христос, то выбор этот не может осуществляться только человеческим избранием, без Бога, без следования Его воле, без явления благодатного духа и силы. Трагических ошибок церковная история, в том числе не столь давняя, знает много. Поэтому церковный народ (т.е. все мы, от рядового прихожанина до патриарха) должен молить Бога о ниспослании такого дара и одновременно учиться делать этот выбор в согласии с Богом.
Вопрос: Связан ли принцип иерархичности с иерархиями ценностей, даров? Почему современные люди, даже считающие себя православными, так часто не видят, не чувствуют иерархию ценностей? Иерархию даров? Почему их иерархия ценностей часто почти совпадает с иерархией ценностей «мира сего» (главное — здоровье; главное — семья; главное — хорошая работа и т.д.)?
Д.С. Гасак: Потому и не совпадает, что чаще всего жизненные приоритеты у нас связаны не с духовными дарами и ценностями, а с плотскими, мирскими, с «путем всея земли». Но ведь и в храмах часто можно слышать, что главное — здоровье, семья, дети и достаток. О чем еще может мечтать человек! Но в Евангелии сказано: «Где сокровище ваше, там и сердце ваше». И получается, что Царство Небесное и правда его, взыскать которые прежде всего призвал нас Спаситель, представляются нам как загробный мир. Мы не рискуем утверждать нашу обыденную жизнь в семье, на работе и т.п., и даже в церкви, на приходах, по законам Христовой любви и свободы. И тем самым совершаем грех против Бога, против Святого Духа, мы живем как неверующие в то, что Дух может дышать где хочет.
Нам необходимо трезво и мужественно ответить на вопрос: те жизненные приоритеты и ценности, которые мы почитаем за таковые, являются ли приоритетными ценностями в глазах Божьих? И тогда мы увидим, что для нас ценностями является то, что почитают таковыми и все язычники, что мы от них ничем не отличаемся. Поэтому и иерархия ценностей у нас «плывет», мы, как говорил ап. Павел, еще не духовные, а плотские. И пока так будет, мы не сможем служить Богу как следует.
Вопрос: Часто люди тему старшинства воспринимают как вопрос о том, кто старше (я или ты, клир или миряне, народ или бюрократия, бедные или богатые). А как Вам кажется, «о чём» эта тема, что в ней самое главное?
Д.С. Гасак: Я могу только повторить, что в своем пределе эта тема «о началах». Ни одно общество, ни одно собрание людей, светское или религиозное, не может жить без определенного внутреннего порядка, без приоритетов в жизни, без иерархии ценностей, смыслов и целей в своей жизни. Причем различению ценностей необходимо найти основание, мы не можем устанавливать эту иерархию своевольно, по своей прихоти. Необходимо найти эти основания. Без этого ни одно сообщество людей не может двигаться вперед, учиться и достигать в своей жизни тех или иных качеств: духовных, культурных, хозяйственных и т.п. Это, на мой взгляд, и является главным содержанием темы старшинства и иерархичности в церкви и обществе в современной ее постановке.
Вопросы задавали Анастасия Наконечная, Александра Колымагина