Поводом размышлять на эти темы стала презентация сборника «Тоталитаризм: причины, последствия, возможности преодоления». В него вошли материалы конференций, проведенных в 2014-2015 годах на кафедре философии и гуманитарных дисциплин СФИ по инициативе ее руководителя Григория Гутнера (1960–2018), чьей памяти и посвящён сборник. 

Возвращение к теме тоталитаризма – не столько обращение к прошлому, сколько попытка осмыслить современные последствия этого всё ещё таинственного и мрачного феномена. Четыре раздела сборника, соответствующие анализу размышлений о тоталитаризме Ханны Арендт, Хосе Ортеги-и-Гассета, Карла Ясперса и Сергея Аверинцева, включают развёрнутые доклады на эту тему и дискуссии по ним. В книге рассматриваются не только философские, но также инфернально-мистические свойства тоталитаризма, он анализируется в контексте библейского откровения о падении и искуплении человека. 

«Ценность этого издания несомненна, – считает Сергей Хоружий, доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник сектора философских проблем социальных и гуманитарных наук Института философии РАН. – Оно прокладывает рельсы, по которым можно двигаться вглубь вопроса, “размечает территорию”. В частности, вводятся важнейшие для понимания тоталитаризма концептуальные топосы “массы” и “человека массы” и, что особенно важно, затрагивается тематика посттоталитаризма, актуальная для нас сегодня». 

Продолжая концептуальную «разметку территории», начатую Григорием Гутнером, Сергей Хоружий предлагает выделять среди «посттоталитарных эффектов» – «остатки», «пережитки» и «последствия». Приводя примеры каждой из этих патологий, он назвал такие типичные для постсоветского человека черты, как «синдром осаждённой крепости», иррациональный страх перед властью и атрофия нравственного сознания. 

Вместе с тем, по мнению Сергея Хоружего, выбранные Ортега-и-Гассет, Гвардини, Ясперс, отчасти и Аверинцев представляют «авторитетные, заслуживающие доверия, но уже устаревшие традиции и формации мысли». «Это классическая европейская метафизика и классический европейский гуманизм, – говорит Сергей Хоружий. – Основания феномена тоталитаризма продуманы, выяснены, и надо двигаться дальше». 

Но если для академического философского дискурса мысль названных авторов – в чём-то вчерашний день, то для общественного сознания этот день ещё не наступил, считает заведующий сектором этики Института философии РАН доктор философских наук Рубен Апресян. «Да, это всё надо было бы давно обсудить. Но мы же не обсудили! В Германии и в меньшей степени остальной Европе эти вопросы стали предметом школьных программ и общественных дискуссий. Ничего этого у нас не было. Даже слово “холокост” вошло в наше общественное пространство только в конце 90-х годов. Но очень редко кто, говоря о холокосте, имеет в виду и ГУЛАГ! Это характеристика общественного сознания: люди оскорбляются, когда в один ряд ставят нацизм и коммунизм или большевизм. А ведь именно эти понятия в первую очередь объединены названием сборника. Представленные в нём обобщения тоталитаризма требуют осмысления применительно к нашей советской конкретике», – считает учёный. 

«Посттоталитаризм – этот тот же тоталитаризм, только в других формах, – говорит Владимир Порус, доктор философских наук, руководитель Школы философии факультета гуманитарных наук ВШЭ. – Но если наша страна прошла через этот опыт как через болезнь, у неё должен был бы выработаться иммунитет. Если же этого не случилось, возможно, надо изменить стратегию лечения и профилактики». 

Чтобы тоталитаризм был преодолён, он должен быть осознан как преступление. «Люди не всегда могут понять, что они преступают и почему, – замечает Владимир Порус. – В “Котловане” Платонова есть знаменитая сцена, где “кулаков” сплавляют на плоту в океан на смерть, даже без смертных приговоров, просто чтобы они исчезли из пространства, где закладывается фундамент нового рая и счастья на земле. Никто из тех, кто осуществляет эти действия, не осознаёт их как преступные и не видит в этом зла. Более того, даже те, кого казнят, в этом зла не видят. Несчастье, страх, боль – да, но не зло». 

Тоталитаризм – это защитное состояние сознания, реакция на существующую или кажущуюся опасность, вызванный страхом фантазм, подавляющий всякую свободу в жизни человека и общества. «Когда мы думаем о будущем, нам надо понять, какие причины способствуют реинкарнации тоталитарного строя, – считает Владимир Порус. – Вряд ли он будет возрождаться в прежних формах, но может приобрести такие, о которых мы не подозреваем». 

Возможно, отсутствие новых серьезных работ по тоталитаризму и то, что даже интерес к этой теме угасает, связаны с тем, что мы живем в ещё большем тоталитаризме, чем ранее, полагает доктор философских наук Светлана Неретина, доктор философских наук, главный научный сотрудник сектора философских проблем социальных и гуманитарных наук ИФ РАН. 

Тоталитаризм оказался социальной инфекцией, которая легко перекинулась и на жертв тоталитарных режимов, породив такие болезни, как стокгольмский синдром и страх перед всякой властью, и на борцов с тоталитаризмом, легко перенявших духовные методы своих врагов: неприятие чужого и боязнь собственного мнения, закрытость, отказ от этической и эстетической оценки, агрессивный релятивизм, соглашательство с всесилием зла. 

Антропологический и цивилизационный слом, диагностированный Ортегой-и-Гассетом как «восстание масс» и в России начавшийся в 1917 году, запустил процесс обратной селекции. И хотя та фаза, когда эта селекция имела характер террора, сходит на нет, сам принцип продолжает работать. Массовое, попкультурное, эксплуатирующее низменные страсти надёжно защищено от «угрозы» лучшего, избранного, качественного, сложного. Парадокс в том, что либерализм, «самое благородное – по Ортеге-и-Гассету – из человеческих начинаний», исправившее угнетённое положение человека массы, надолго сделало главным содержанием жизни его пороки – ненависть к свободной мысли, неспособность видеть и признавать в другом то, чего недостает тебе самому, ориентироваться на то, что выше и лучше тебя. 

«Перед теми, кто будет читать эту книгу, вновь и вновь будет вставать вопрос о покаянии, – считает Александр Копировский, кандидат педагогических наук, и.о. заведующего кафедрой философии и гуманитарных дисциплин СФИ. – Не о какой-то предписанной форме, а о “перемене ума”, к которой когда-то призывал Иоанн Креститель: “Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное”. Но важно понимать: покайтесь не потому, что иначе будет очень плохо – а потому что время коротко и Царство Небесное приблизилось, куда ничто нечистое не войдёт». 

«Одно из достоинств книги в том, что это изложение основных идей фундаментальных работ по тоталитаризму общим объёмом больше 1000 страниц, а здесь у нас 120, и они очень хорошо написаны, – говорит Татьяна Панченко, кандидат философских наук, автор курса русской религиозной философии в СФИ. – Это не пересказ, а размышление над сказанным. И в ходе этих бесед, дискуссий возникают такие вопросы, которые до того не возникали».