В день памяти жертв геноцида армянского народа

События 1915 года менее известны, чем последующие геноциды, хотя они оказались вехой в истории цивилизованного человечества. Людей по национальному признаку истребляли с незапамятных времен, но эта резня стала первым организованным государственным действием с мобилизацией всех регулярных и нерегулярных сил для истребления целого народа. Главной мишенью геноцида были армяне, но страдали не только они.

Память о таких трагических вехах страшно дискомфортна для сознания, как правило, по поводу них проявляется одно свойство человеческой природы – их хочется забыть. Особую остроту в эту проблему для нас с вами вносит то, что день памяти приходится на время пасхальных торжеств, и любое поминовение поневоле будет связано с воскресным песнопением.

Довольно подробно восстановлена хронология этих событий, есть сайты, где она воспроизводится с точностью до дня. Можно только добавить, что геноцид длился не один день и не несколько месяцев, а несколько лет. А если смотреть шире, то акты массового истребления армян начинаются в конце XIX века. Именно тогда лорд Солсбери произнес свою хрестоматийную фразу: «Наши линкоры не могут подняться на вершины Араратского нагорья». Так называемый «армянский вопрос», был инициирован великими державами на Берлинском конгрессе по окончании Русско-турецкой войны 1877-1878 годов. И с тех пор само сочетание слова «вопрос» с эпитетом, обозначающим национальность, приобрело зловещий оттенок, поскольку в связи с ним мы вынужденно вспоминаем исключительно об актах  истребления целых народов.

Сегодняшняя дата несколько условно обозначает начало геноцида. 24 апреля 1915 года датируется приказ об аресте всей культурной и политической армянской элиты в Стамбуле. Аресты были произведены, люди затем депортированы и, в основном, истреблены. Некоторые чудом выжили – в частности, армянский композитор и поэт, известный под псевдонимом Комитас, который еще 20 лет жил в парижской психиатрической клинике, уже не в состоянии, конечно, ничего сочинять. А само планомерное истребление началось существенно раньше, с января-февраля 1915 года, и было вызвано тем, что русские войска на Кавказском фронте успешно наступали, после того как в ноябре 1914 года Османская империя вступила в войну в союзе с Германией. Естественно, симпатии армянского населения Восточной Анатолии – территории, коренными жителями которой считают себя армяне, – были на стороне России. Это послужило поводом для окончательного решения «армянского вопроса» (под таким грифом проходят все известные документы турецкого правительства). Однако это тот случай, когда особенно важно не путать повод с причиной, так как сами планы по окончательному решению «армянского вопроса» правительство младотурок вынашивало еще до войны. Вдохновитель и идеолог геноцида Назим-бей (еще известный как доктор Назим, с европейским, между прочим, образованием) в декабре 1914 года утверждал, что судьба дает туркам шанс, который вряд ли когда-то повторится.

Событие геноцида армян до сих пор не получило всеобщего политического признания, есть страны, которые публично не признают сам этот исторический факт. Важнее, однако, попытаться понять, что может означать такое событие – истребление народа, равно как и память о нем?

Допустим, всеобщее признание геноцида произойдет, даже Турция когда-нибудь его признает. Такие акты, конечно, важны, символически или с точки зрения международного права. Может быть, это приведет к каким-то мероприятиям по частичному возмещению культурных потерь. Но что это изменит по существу? Ведь духовное значение памяти о том или ином событии измеряется тем, как она может воздействовать на сердце и ум человека, делать его восприимчивее к Богу, к Его промышлению, в том числе, в истории.

Такая постановка вопроса в наше время рискует вызвать всеобщее отторжение. И я почти точно знаю, что в среде моих соотечественников тоже, потому что это слишком запредельно. Но именно в этой запредельной для себя области дух человеческий воспринимает действие Духа Божьего, в этой области действует память Божья и связанная с ней память человеческая – не память о фактах, а такая память, которая раскрепощает способности человека не «жить дальше», а жить полноценнее. Вот, пожалуй, над чем стоит задумываться – как заставить свою память выходить в эти области запредельного.

Просто все это знать и носить в себе – страшновато, для кого-то, возможно, даже разрушительно. Это значит отяготить душу еще одним набором тягостных, ужасающих подробностей, которые в такой концентрации заставляют разувериться в том, что в человеке осталось что-то вроде искры Божьей.

Тем не менее, мы верим, что эта искра способна разжечь пламя, что человек способен жить в этом запредельном для себя измерении, где он сосуществует со Христом Воскресшим, где действует сила Духа Святого, где правит начало, которое соединяет Бога и человека и даже обоготворяет самого ничтожного из нас. И мне бы хотелось, чтобы именно из этих своих чаяний мы находили в себе силы сегодня поминать жертв армянского геноцида, а во все другие времена – всех других жертв всякого насилия, которое свидетельствует о том, что этот мир – все еще арена обостряющегося противостояния с духами злобы поднебесной.

Христос воскрес!