«У Алексея Старобинского была жажда высшей истины»

Алексей Старобинский родился в Москве, окончил физический факультет Московского университета (1972), под руководством Якова Зельдовича защитил диссертацию «Квантовые эффекты и усиление волн в сильных гравитационных полях» в Институте теоретической физики им. Л.Д. Ландау (1975).

Алексей Александрович сделал ряд важнейших открытий в современной космологии. Он автор первых работ по теории инфляции — ведущей современной теории, описывающей раннюю Вселенную до стадии горячего Большого взрыва. Его работы по вращающимся черным дырам предвосхитили ряд идей Стивена Хокинга.

В нашем институте Алексей Старобинский с 2013 года был сопредседателем круглого стола «Физика и богословие», объединившего физиков-теоретиков, представителей современного гуманитарного знания и христианского богословия.

«Так немножко удивительно получилось, что мы регулярно каждые три месяца общались с Алексеем Александровичем Старобинским более десяти лет и прошли какой-то важный круг вопросов — не только из области современной теоретической физики, но и чисто человеческих, очень живых и, я бы даже сказал, духовных, — рассказал основатель Свято-Филаретовского института священник Георгий Кочетков. — Особенно на последних встречах и именно по его просьбе мы все больше затрагивали эти духовные вопросы. Мне даже показалось, что еще одна-две встречи — и он попросит о крещении. И я, конечно, это учитывал сейчас, когда молился за него во время его болезни. Но Господь судил иначе, по-человечески об этом можно только сожалеть, но пути Господни неисповедимы, и теперь мы уже будем молиться об упокоении новопреставленного Алексея».

«Он такой человек, который не уходит из памяти, из сердца, и думаю, что никогда не уйдет, — добавил отец Георгий. — Он был нашим настоящим другом, у него было какое-то потрясающее доверие к тому, что он слышал от нас, при том, что он считал себя человеком неверующим, а не только некрещеным. И это поразительное доверие, его какое-то очень живое отношение ко всему, что происходило на наших собеседованиях “физиков и клириков”, как мы это немножко в шутку называли, дорогого стоит. Он один из тех редчайших людей, которые — так уж исторически сложилось — не придя сознательно к вере, всегда искали открыто, честно, творчески правду и истину не только в своей профессиональной деятельности, но и истину большую, высшую. У него была эта жажда. Мы его, конечно, никогда не агитировали и никуда не тянули, мы просто свидетельствовали о той истине и правде, которую сами знали, но для него это было очень и очень важно. И он это показывал и всем своим видом, и своими словами. И я благодарен Богу и Алексею Александровичу за то потрясающее доверие, которое он оказывал лично мне».

«Мы с ним были как бы два сопредседателя на наших собеседованиях, — рассказал отец Георгий. — И тот большой путь, который мы вместе прошли, был именно духовным экзистенциальным процессом, как бывает всегда, когда люди ищут истину, истину во Христе. Он это знал. У него замечательная верующая супруга Людмила Викторовна, которая часто его сопровождала, они всю жизнь были не разлей вода, поэтому сейчас ей так тяжело. Но ему нужен был немножко другой образ веры, образ христианства, образ церкви, образ православия. И видимо, в нас он находил то, что ему было близко, родственно, тот подход, который его устраивал — не слишком женственный и душевный, а еще и мужественный, полный духа и смысла, о чем мы ему и свидетельствовали».

«Конечно, я понимаю, что скорее всего наши собеседования с кончиной Алексея Александровича завершатся и надо будет думать, как это наследие сделать доступным для всех, — считает отец Георгий. — Там было множество уникальных мыслей и открытий. Это очень важный опыт для всей церкви и для современной науки, тем более такой непростой, как физика».

«Алексей Александрович был человеком мирового масштаба и мировой известности. Он был не просто академиком, академики бывают разные — он был настоящим творческим человеком, который искал, искал всегда. И не только искал, но и находил. Надеюсь, мы можем что-то подобное сказать и о своем пути. Поэтому наша встреча — это промысел Божий, это что-то удивительное. Кончина Алексея Александровича, конечно, потрясает, но он сделал свое дело, прошел свой путь», — сказал отец Георгий Кочетков.

«Дай Бог, чтобы такие люди встречались еще, чтобы их чреда не прерывалась на нашей земле, — добавил он. — Удивительны его последовательность, честность, открытость. Если уж он почувствовал доверие, то он его никогда не предавал. Вот за это — слава Богу, и вечная память нашему другу!»

Алексей Старобинский работал во многих российских и зарубежных институтах, в частности Институте теоретической физики им. Л.Д. Ландау, НИУ ВШЭ, Эколь Нормаль, Институте Анри Пуанкаре, Юкава-институте Киотского университета, научно-исследовательском центре ранней Вселенной Токийского университета. Он был иностранным членом Национальной академии наук США, Национальной Академии наук Германии, Норвежской Академии естественных и гуманитарных наук и двух индийских академий.

Академик Старобинский — лауреат множества российских и международных премий, в частности Премии Грубера в области космологии (совместно с Вячеславом Мухановым в 2013 году), он был членом редколлегий множества научных журналов — «Письма в ЖЭТФ», «Письма в Астрономический журнал», «Gravitation and Cosmology», «International Journal of Modern Physics D», «Journal of Cosmology and Astroparticle Physics», «Classical and Quantum Gravity», «General Relativity and Gravitation», «Physical Review D».