Можно ли модернизировать иудаизм

Как обосновать позицию, которая останется верна религиозной традиции и в то же время будет открыта к приятию всего позитивного, что есть в современных обществах? О попытке модернизировать иудаизм, предпринятой еврейским философом начала XX века раби Авраамом Ицхаком Куком, рассказал исследователь и популяризатор созданного им направления Пинхас Полонский на конференции, организованной кафедрой религиоведения СФИ 4 сентября.

Выступление Пинхаса Полонского не было научным докладом, но в данном случае это не стоит воспринимать как критику. Это была хорошая добротная просветительская лекция, очень полезная, на мой взгляд, прежде всего для студентов, которых было немало среди слушателей семинара и которые, полагаю, из этого доклада-лекции узнали много нового о современных тенденциях в иудаизме – взять даже тот факт, что в Израиле существует две религиозные группы: ультраортодоксы (харедим) и религиозные сионисты. В докладе, конечно, была сильна апологетическая составляющая, неслучайно Маргарита Васильевна Шилкина пригласила на семинар и православных катехизаторов, с тем чтобы они познакомились, как выстраивается наставление в другой религии.

Но главное – Пинхас Полонский подробно познакомил нас с малоизвестными у нас воззрениями раввинов Авраама Ицхака Кука и жившего во Франции Иегуды Леона Ашкенази, прозванного Маниту. Мы услышали, как трактуется в этом направлении религиозного сионизма понятие монотеизма: прежде всего акцент ставится не на вере в единого Бога, а на утверждении личности, созданной по образу и подобию Божьему, с которой Бог ведёт диалог. Причём в иудаизме эта личность не только индивид, но прежде всего народ как единое тело. И в этой связи возвращение в Израиль понимается религиозным сионизмом как воскрешение тела народа, который только и может вести полноценный диалог с Богом. 

Ценным был разговор о самой концепции «ортодоксальной модернизации». Сам я предпочитаю введённый Вторым Ватиканским собором термин «современизация», но Пинхас и вслед за ним участники семинара пользовались, тем не менее, термином «модернизация». Ортодоксальная модернизация понимается как достраивание «религиозного здания». Подразумевается, что это здание можно законсервировать, не замечая современного мира; можно, напротив, пренебречь многим в традиции и слиться с современным миром; а есть третий путь – его достраивание, в процессе которого что-то берётся от мира, но не во вред этому зданию. Путь ортодоксальной модернизации предполагает открытость в диалоге, участниками которого Пинхас Полонский вслед за последователями этого направления видит религию, науку и искусство, которые не отрицают друг друга, а наоборот, дополняют. 

Очень важная тема, которая тоже подробно обсуждалась – как в свете этой модернизации читать Писание. Пинхас представил нам довольно любопытную концепцию «библейской динамики» на примере того, как представление о личности Моисея развивается в Торе от Исхода до Второзакония. 

На мой взгляд, эта встреча была полезной для нашей кафедры религиоведения. У нас уже был цикл семинаров, посвящённых диалогу христиан и мусульман, и теперь мы думаем о новом цикле, посвящённом уже диалогу христиан, мусульман и иудеев. Надеюсь, встреча с Пинхасом Полонским стала дополнительным импульсом, чтобы этот новый цикл начался. 

Как видим, перед иудаизмом современность ставит те же вопросы, что и перед христианством. При этом концепция «ортодоксальной модернизации» во многом созвучна умеренно-либеральному православию: старое не трогаем, но впускаем в окна новый свет. 

На уровне теории установка Пинхаса привлекательна. Она предполагает уважение к науке, придает ей духовную ценность. По Пинхасу, это часть первой эдемской заповеди («наполняйте землю и властвуйте над ней»). Ведь как нам, постэдемским, властвовать без науки? Не очень мне по душе потребительский подход (лучше бы не «властвовать», а понять мир, наладить с ним гармоническое взаимодействие), но сам вектор ценен. И особенно импонирует позитивное отношение Пинхаса к человеческому творчеству. Роль творчества столь высока, что можно говорить о «продолжающемся Откровении», которое следует добавить к прежнему. Откровение – удел настоящего и будущего, а не только прошлого. Человек не только ностальгирует о золотом библейском веке, который все более теряется в дымке прошлого: он его создает. 

Но в таких вещах важна конкретика. Мы говорим о желании открыться новому, но готовы ли идти по этому пути? «Дорога в тысячу ли начинается с одного шага», и Пинхас – вослед богословскому мейнстриму христианства и иудаизма – соглашается с необходимостью взглянуть на Пятикнижие иначе. В частности, признать теорию эволюции, понимать первые главы Бытия иносказательно. (Насколько я понимаю Пинхаса, он полагает, что в традиции путь к иносказательному подходу наметила уже мистическая традиция – «маасэ берешит».) Для XXI века иное немыслимо, если нет желания быть экспонатами в лавке древностей. 

Но что дальше? Стоит ли идти путём в тысячу ли? Стоит ли осуществлять более последовательную рецепцию научных данных и теорий? 

Тут мы поспорили. Я спросил: начиная с какого раздела библейский рассказ следует понимать буквально? Скажем, историки сомневаются в достоверности рассказов о патриархах, исходе и завоевании Ханаана. Основания – археологические, лингвистические и т.д. Не означает ли открытость науке необходимость в более основательной ревизии основ? Похоже, что история таит намного больше неожиданностей и неизвестного, чем раньше думали. Библейский рассказ остаётся с нами, но историю мы узнаём и открываем заново. 

Но для Пинхаса иносказание идёт только до патриархов (Быт 1-11). Дальше – стоп, дальше – всё взаправду. Сомнения же Пинхас считает неосновательными, ища опору у (очень) консервативных историков. Но не ставит ли такая позиция заслон науке и творчеству, ценность которых заявлена на уровне теории? 

Это – проблема, от которой не уйти традиционалистам, даже «модернизированным». С одной стороны, на уровне теории провозглашается «да» науке. С другой стороны, на уровне практики, чем ближе к привычным основам, тем труднее идёт рецепция новизны. Тем труднее освобождаться от штампов и стереотипов. Но как ещё обрести свободу реальную, простор для творчества, новых идей и концепций? 

Острота полемики не отменяет приятного впечатления от семинара. Пинхас – живой и яркий оратор, большой энтузиаст своего дела. Особенно отмечу, что он корректно ведёт разговор с христианскими собеседниками, не уклоняясь от полемики, но делая акцент на том, что может объединить иудеев и христиан в подходе к Библии. И хотя дискуссия не касалась наиболее острых тем в иудео-христианских отношениях, она стала одним из признаков новой эры: эры диалога. 

В конференции приняли участие декан факультета религиоведения СФИ Маргарита Шилкина, заместитель декана факультета Анна Алиева, заведующий кафедрой богословских дисциплин и литургики СФИ Давид Гзгзян, старший научный сотрудник Института классического Востока и античности Высшей школы экономики, доцент СФИ Алексей Журавский, заведующий кафедрой Священного писания и библейских дисциплин СФИ Глеб Ястребов, ректор Библейского колледжа «Наследие» Владимир Стрелов, научный сотрудник Центра «Восточная Европа в античном и средневековом мире» ИВИ РАН Борис Рашковский, научный сотрудник Научно-методического центра по миссии и катехизации СФИ Сергей Бурлака, священнослужители Русской православной церкви, преподаватели, студенты и выпускники СФИ и других гуманитарных вузов.