«Церковь в епископе, и епископ – в Церкви»
Жизнь и служение архиеп. Михаила (Мудьюгина) составляют важную веху в истории всей русской церкви прошедшего столетия. Историк Д. Поспеловский ему одному посвятил несколько страниц в своей обширной работе «Русская православная церковь в ХХ веке». Одним из важнейших качеств, которое отмечают все знавшие владыку при жизни, являлся удивительный сплав светскости и церковности, настоящей светской культуры и глубокой подлинной веры, не остающейся лишь «в душе», «под спудом», но действующей вовне любовью, распространяющейся на всех окружающих. Здесь сказались глубокие живые корни, благодаря которым он с ранних лет смог усвоить и то, и другое: и культуру прежней России, через свой род и семью, и глубокую личную веру, с юных лет неотлучно пребывая в церкви, будучи посвящённым в чтецы ещё самим митр. Петроградским Вениамином (Казанским), будущим новомучеником. Несмотря на свою активную церковную и гражданскую позицию, проявившуюся ещё в молодости (и верность которой он сохранил до последних дней жизни), он почти не был задет советской машиной террора, отсидев лишь несколько месяцев в тюрьме в 1930 г. Тем не менее, власть сделала всё, чтобы его, как «бывшего», лишить возможности учиться. Но и здесь будущий епископ проявил недюжинное упорство, получив в итоге два высших светских образования. Давняя мечта о священническом, пастырском служении в церкви смогла реализоваться лишь к концу 50-х гг. Овдовев, тогда ещё прот. Михаил долго не соглашался на предложения митр. Никодима (Ротова) о епископском служении. Однако, вняв доводам митр. Никодима о том, что его светское образование, авторитет среди советской интеллигенции как никогда важны в деле защиты церкви, взялся за епископское служение с максимальной отдачей и ответственностью. Достаточно упомянуть, что в отчёте Совета по делам религий членам ЦК КПСС за 1974 год, подписанном заместителем председателя Совета В. Фуровым, в котором проводилась классификация действующих архиереев РПЦ по степени их готовности «сотрудничать» с властью и отстаивать интересы церкви, еп. Астраханский Михаил попал в 3-ю, самую «неблагонадёжную» группу: «Третья — это та часть епископата, у которой в разное время проявлялись и проявляются попытки обойти законы о культах, некоторые из них религиозно консервативны, другие — способны на фальсификацию положения в епархиях и сложившихся отношений к ним органов власти, у третьих — замечены попытки подкупа уполномоченных и клеветы на них и должностных лиц местных органов власти». В начале 90-х, в возрасте 80-ти лет, вл. Михаил продолжал говорить о 3-х своих ежедневных обязанностях: управление епархией (в те годы Вологодской), преподавание в духовных школах и богословие (в качестве 4-й, о которой он в шутку забывал упоминать, был непрекращающийся на протяжении многих лет богословский диалог с инославными).
Высокая культура и миссионерский дух, постоянная пастырская забота о том, чтобы самые разные люди могли полнее приобщаться к христианской вере и жизни, заставляли вл. Михаила до конца жизни быть истинным ревнителем церковного возрождения. Той же заботой о полноте христианского свидетельства в современном мире была продиктована его неустанная экуменическая настроенность, открытость к диалогу с инославными христианами, который он не прекращал даже в 90-е гг., когда такая открытость в одночасье стала считаться по меньшей мере неприличной для православных (и тем более иерархов). Пастырская ответственность за максимально качественное научение людей вере и жизни по вере в современных условиях проявлялась, в частности, в том, что он мудро, но и решительно благословлял живые церковные инициативы в этой области. Именно поэтому он, ознакомившись с одним из первых изданий переводов православного богослужения, выполненных свящ. Георгием Кочетковым (своим бывшим студентом в ЛДА), благословил и написал предисловие к нему. Равно как и благословил издание катехизисов того же о. Георгия, также сопроводив их своим вступительным словом. Это не было благословение «авансом»: он внимательно знакомился с выдержками из данных работ. С катехизисами он вынужден быть работать уже со слуха, из-за резко прогрессировавшей к концу жизни слепоты. Также вл. Михаил до конца своих дней оставался деятельным членом Попечительского совета Свято-Филаретовского института. В том числе благодаря и его личному ходатайству удалось довести до положительной развязки дело с незаконным прещением о. Георгия и 12-ти его прихожан. К сожалению, он уже не смог разделить эту радость, не дожив до момента снятия прещений буквально две недели.
Благодарные свидетельства о вл. Михаиле продолжают вдохновлять на ответственную христианскую жизнь как лично знавших его, так и только знакомящихся с судьбой этого замечательного человека.
Вечная ему память!
Информационная служба СФИ