Священник Георгий Кочетков: говоря на острые церковные темы, мы хотим свободы духа

Есть мнение, что богословие сегодня не на многое влияет в церкви, слово девальвировано, есть некоторый скепсис. С другой стороны, профессор Василиадис, отвечая на вопрос, кто может влиять на русло церковной жизни, назвал в первом ряду богословов. Ваше мнение: подобные конференции могут повлиять на ситуацию в церкви, богословие имеет в наше время здесь какую-то силу?

Священник Георгий Кочетков: Насчёт конференции мне пока сказать трудно, поживём – увидим, в каком-то смысле это долгосрочный проект, потому что, естественно, всё, что связано с рассуждениями, публикациями, чтением, быстро никогда не работает. Быстро работают только высказывания в журналистском, публицистическом ключе, а у нас всё-таки была серьёзная большая международная конференция, целый, можно сказать, симпозиум по экклезиологии. Поэтому кто-то сложит всё только в сердце своём – это будет влияние на одного человека или узкий круг людей. А кто-то что-то напишет или исправит какие-то свои прежние воззрения, или продумает их дальше – это тоже влияние, но тоже вряд ли очень быстрое.

Что касается богословия, в наше время с богословием сложно. Часто говорят о кризисе христианского, в том числе и православного богословия. И в этом, наверное, есть своя правда, действительно, больших, великих богословов мы как-то не видим в нынешней ситуации в православной церкви. Но есть много интересных, думающих людей, которые понимают, что если мы лучше осознаём какие-то процессы в прошлом, настоящем, будущем, в духовной жизни, в жизни богочеловеческой, церковной, то это неизбежно оказывает влияние на взаимоотношения людей, а значит и на всё производное от этого – на церковные институции, на все происходящие в церкви процессы.

Хуже всего, когда люди отрывают духовную жизнь от жизни разумной. Бог не просто дал человеку голову, неслучайно он всё-таки ещё вложил в него духовный разум, способность рассуждать, сравнивать, мыслить, исправлять себя и жизнь. Так что хоть богословие и вряд ли сейчас будет центральным моментом церковной жизни, однако это не значит, что его не нужно развивать, выводить на какой-то более высокий уровень. Нужно, необходимо, только меняются акценты. Если в XX веке в центре стояла пневматология и экклезиология, и очень много было в этом плане сделано в православном, особенно русском богословии, и это повлияло на всё мировое христианство, то сейчас ясно, что мы переходим к основным акцентам в области христианской, философской, богословской антропологии. А здесь ещё очень много не сделано, мы ощущаем себя как будто в начале пути, хотя в мировой духовной жизни, в мировой мысли эти вопросы ставятся, конечно, далеко не в первый раз. Что-то сделали и святые отцы, какие-то важнейшие вещи есть в Священном писании, но есть и очень много проблем. И попытки как-то это собрать и вывести на более высокий уровень рассуждений и познания – это очень значительные попытки. И дай Бог, чтобы их было больше. И все, кто способен это делать, должны это делать, это тоже дар Духа, дар Божий, который требует от нас принесения своих плодов.

XX век в этом смысле был плодотворным, особенно в том, что касается учения о Церкви, но это был век церковного возрождения. Неслучайно в богословии отца Николая Афанасьева, хотя его и называют кабинетным учёным, чувствуется эта пророческая динамика и желание осуществить тот образ Церкви, который он в своем богословии воплотил. Способна ли церковь сегодня рассуждать о самой себе, «замерять свой пульс»?

Священник Георгий Кочетков: Может быть, сейчас не лучший исторический период для такого рода богословских экклезиологических изысканий, наверное, не лучший. Однако жизнь есть жизнь, мы должны быть открыты велению Божьему. Если Господь показывает нам какие-то тёмные, неосознанные места или какие-то устаревшие пласты предания, которые были, может быть, прежде разработаны не очень хорошо и не очень целостно и глубоко, то мы, конечно, должны менять ситуацию. Да, сейчас говорить об экклезиологических исследованиях в широком, общецерковном масштабе трудно, хотя всё время происходят какие-то события, которые требуют такого рода рассуждений: тогда, когда мы встречаемся с разномыслием внутри православия, или в межконфессиональных диалогах, или, например, в связи с решениями Собора на Крите прошлого года, который хотя и не стал общеправославным, но стал довольно большим событием. С чем-то там можно легко согласиться, чему-то можно порадоваться, а что-то вызывает споры. И очень хорошо, нужно было бы это всё свободно неангажированно, неполитизированно обсуждать. Но пока мы очень редко видим и слышим такие рассуждения – не оглядываясь ни на что и ни на кого кроме Господа Бога. Нужно ещё научиться свободе духа в области православной экклезиологии, чтобы рассуждать не на потребу дня, своим выгодам, идеологическим убеждениям, национальным или политическим интересам, а действительно искать истину и правду и провозглашать её людям так, чтобы она была всегда привлекательной и всегда исцеляющей.

Какой для вас главный итог только что завершившейся конференции «Евхаристическая экклезиология сегодня: восприятие, воплощение, развитие», что вас больше всего удивило, осталось в сердце?

Священник Георгий Кочетков: Прежде всего меня очень порадовала живая, настоящая, квалифицированная, компетентная дискуссия. Меня порадовало, что не было таких трудных или даже «опасных» вопросов, которые мы не могли бы затронуть (хотя известно, что на некоторые высказывания, положения, суждения иногда возможна даже очень резкая и агрессивная реакция). Мы не собираемся никому ничего навязывать, но, говоря на острые темы, мы, конечно, хотим этой свободы духа, мы хотим ответить на те трудные вопросы, которые существуют в православной экклезиологии. И таких разговоров было много, фактически все три дня работы конференции сопровождались чрезвычайно напряженной и острой дискуссией. Были очень интересные доклады, особенно я бы выделил доклад профессора Василиадиса из Фессалоник, профессора Давида Мкртичевича Гзгзяна, очень хорошее впечатление оставило выступление Дмитрия Сергеевича Гасака, проректора Свято-Филаретовского института, и ряд других. Важно, что большое количество участников из разных стран, городов, учебных заведений были замечательно включены, поэтому дискуссия получалась плодотворной.

Я очень надеюсь на то, что эта конференция будет иметь продолжение, что мы не заканчиваем нашу работу в области экклезиологии. Мы начали с евхаристической экклезиологии, с наследия отца Николая Афанасьева, величайшего православного экклезиолога XX века, и мы, конечно, не можем на этом останавливаться. Но не воздать должное отцу Николаю было бы совершенно несправедливо: даже если мы хотим его в чём-то критиковать, надо прежде хорошенько узнать в деталях, в нюансах то, о чём он писал, что он утверждал, что он предлагал и о чём думал, что ему открывалось. Вот это, может быть, самый главный итог для меня в этой работе.