Подготовка миссионеров на Урале в конце XIX – начале XX вв.

Екатеринбург, как и многие другие уральские города, был основан не как город, а как производственное предприятие. И потому городское пространство здесь организовано не вокруг храма или рынка, или университета, или дворца, а вокруг завода. Только третьим зданием, которое было построено в городе рядом с заводом, был деревянный храм во имя святой великомученицы Екатерины. Первым – заводоуправление. Вторым – тюрьма, соединённая с казармой. Даже сам факт основания Екатеринбурга отсчитывается не от государственного акта признания города или первого упоминания, а от того момента, когда был пущен завод и выдана первая «чушка» чугуна. Это ноябрь 1723 года. Статус города был долгое время непонятен. В 1806 году город получил статус «горного города» и находился в прямом управлении начальника Екатеринбургских заводов, министра финансов и лично императора. Такая организация городского пространства говорит о том, что на первом месте стояла производственная необходимость. Город и люди, живущие здесь, считались существующими, если ими производилась соответствующая продукция.

Несколько слов о церковной ситуации. Индустриализация Урала привела на его территорию значительное количество официально православного населения, которое легко встраивалось в существующую конфессиональную картину. Это связано с тем, что наблюдалась определённая преемственность между создаваемыми в регионе православными центрами и православными центрами Центральной России, имевшими лучшую духовную репутацию в то время. Это видно из анализа истории создания на Урале монастырей в XVII – XVIII в. Один из старейших в регионе монастырей – Верхотурский мужской Николаевский монастырь, впервые упоминаемый в грамоте царя Бориса Годунова от 26 февраля 1604 г. [1], был основан черным попом Ионой Пошехонцем. Иона Пошехонец был современником и, по-видимому, единомышленником старца Адриана Пошехонского – ученика Корнилия Комельского (1455–1537 гг.), последователя св. Нила Сорского. Другой крупный уральский монастырь – Екатеринбургский Ново-Тихвинский женский монастырь – воспринял традицию прп. Серафима Саровского. Татьяна Костромина), основательница монастыря, получила устав и благословение старца Исайи (Зубкова) на создание обители в 1802 году [2].

До того, как в Екатеринбурге появился завод, в этих местах жили люди. Кто это был? Во-первых, на юге давно живущие в этих местах башкирцы, ведущие кочевой образ жизни, а на севере – манси, также ведущие кочевой образ жизни. Во-вторых, старообрядцы. Надо сказать, что особенностью Екатеринбургской ситуации было сильное влияние старообрядцев, которые в большом количестве поселились в окрестностях озера Шарташ ещё за полвека до образования здесь Екатеринбурга. Так, согласно духовным росписям на 1760 г., по Сибирской епархии «раскольников» числилось 5875 человек. Из них по екатеринбургский – 863, а демидовской (это 70 км от Екатеринбурга – Д.К.) – 3442, то есть порядка 70 процентов от общего числа «раскольников».

Таким образом, Урал в XIX веке, ещё недавно вышедший из статуса окраинных территорий, свою конфессиональную составляющую сложил за счёт последствий различных экономических, социальных и политических процессов, развивавшихся в России в XVII и XVIII вв. Церковный раскол, положивший начало старообрядчеству, и политика Российского государства вытеснили большое количество старообрядцев на территорию Урала. Развернувшаяся в XVIII веке индустриализация Урала привлекла на эту землю значительное число официально православного населения. Оба этих процесса развивались на фоне исконного проживания на этих территориях башкир, которые исповедовали мусульманство, и манси, которые были язычниками.

Екатеринбургская епархия была учреждена в 1885 году решением императора Александра III по предложению Священного Синода. С учреждения епархии более активно стали проявлять себя процессы, сходные с теми, что можно было наблюдать во всей Российской православной церкви. Это касается и миссии, и подготовки миссионеров. Миссионерская деятельность Русской православной церкви на территории Российской Империи второй половины XIX века велась в направлениях борьбы с сектантством, старообрядчеством и иноверцами. Сложившаяся система подготовки миссионеров формировалась посредством решения задач, стоявших перед Русской церковью с начала XIX века, и определялась решениями Священного Синода. Поэтому на территории епархии практически сразу появились Общество восстановления православного христианства на Кавказе (1886). Братство во имя прав. Симеона Верхотурского (1886). Екатеринбургский комитет Православного миссионерского общества (1886). Епархиальная противораскольническая миссия (1893). Епархиальный отдел Императорского Православного Палестинского общества (1894). Епархиальный проповеднический комитет (1901). Появление всех этих организаций происходило по одной схеме. К епископу обращается попечитель, например, Миссионерского общества, в ЕЕВ публикуется обращение, устав Общества и призыв епископа о вступлении в общество. Все общества публиковали в официальном разделе ЕЕВ свои уставы, списки участников общества, ежегодные отчеты о деятельности, в том числе и о расходовании средств. Надо сказать, что цели деятельности, размер членских взносов и списки участников различались друг с другом совсем незначительно. Таким образом, в действительности реальная миссионерская деятельность зависела не от названия комитета или общества и целей его деятельности, а от того «послания», которое требовалось сообщить народу. Так, например, Екатеринбургский отдел Палестинского общества собирал на свои чтения до 3000 человек. При этом использовались новые технологии. На этих встречах показывали так называемые «туманные картины» с помощью «волшебного фонаря». По отчётам «чтения о Св. Земле производили на слушателей желательное и вполне благоприятное впечатление: с полным вниманием, с живейшим интересом, при соблюдении в зале совершеннейшей тишины, выслушивали они чтения до конца, а по окончании некоторые из присутствовавших просили дать им брошюры для прочтения дома своей семье». [3] Видимо в описаниях путешествия в Иерусалим люди видели исполнение мечты и даже некоторый образ рая, святости, что подогревалось эффектом визуализации в виде необычной и туманной картинки.

Количественный анализ публикаций в ЕЕВ позволяет увидеть, что со временем этот «образ рая» перестал так собирать людей, акценты сместились и надо было искать новые методы. В конце 19-го века заметно активизировалось Братство Симеона Верхотурского Чудотворца. Активная деятельность братства часто отражалась на страницах ЕЕВ. 224 публикации описывают деятельность братства, которая осуществлялась во все годы существования издания.

В силу того, что характерной особенностью миссионерской ситуации в Екатеринбургской епархии было значительное число старообрядцев, главным направлением деятельности братства стала противораскольническая и противосектантская миссия. С этой целью Братство устраивало публичные собеседования со старообрядцами (их должно было быть не менее 12 в год), создавало миссионерские библиотеки, противораскольнические комитеты, которые состояли из 3-5 священников – членов братства, служивших в приходах, где жило много старообрядцев. Ещё одной формой подготовки миссионеров можно назвать учреждение и постройка школы-церкви праведного Симеона Верхотурского и в заключении надо отметить, что собственно издание ЕЕВ, осуществлялось за счёт Братства, что являлось ещё одной формой миссионерской деятельности и способствовало подготовке миссионеров.

Таким образом, мы видим, что на Урале в конце 19-го века изменилось миссионерское сообщение. От визуализации образа рая с помощью «волшебного фонаря» и «туманных картинок» в исполнении Екатеринбургского отдела Палестинского общества состоялся переход к противостоянию, что видно даже из названия новых комитетов миссии: противораскольнический, противосектантский. Очевидно, что было в центре этого нового сообщения, а значит и подготовки миссионеров – запретительные меры. Это породило новые формы, например, обязательное количество собеседований со старообрядцами, на которые они должны были являться обязательно. Видимо, применялась спущенная сверху технология общения с ними. Это в свою очередь стало формировать представление о миссии как о технологии. В этом смысле может быть интересен пример, который мы находим в отчете Братства, опубликованном в ЕЕВ, 1902 г., №23. «Собрание с своей стороны высказалось за способ привлечения членов, известный под именем "лавины" т.е. когда каждый братчик должен поставлять своим долгом привлекать в Братство хотя по одному братчику» [4]. Надо сказать, что разговор об этой технологии привлечения братчиков в Братство развернулся на фоне темы недостаточности сборов и пожертвований на нужды Братства.

Переходя к итогам, можно согласиться с выводом исследователя православия на Урале М.Ю. Нечаевой, который она сделала в работе «Диффузия духовного и организационного опыта в церковной жизни православного населения Урала». «Местная церковная пресса была эффективным каналом диффузии прежде всего практического и организационного опыта деятельности приходского духовенства и православных общественных организаций. Духовный же опыт на протяжении нескольких веков передавался, прежде всего, на личностной основе» [5].

Вместе с тем, страницы ЕЕВ предоставляют нам уникальную возможность разыскивать следы личного и личностного миссионерского опыта, который был в Екатеринбургской епархии. Недавно, в декабре 2013 года, в стенах СФИ состоялась защита работы о протоиерее Николае Буткине, который являл пример евангельской проповеди жизнью. К этому примеру можно добавить сообщения, которые мы находим страницах ЕЕВ – о деятельности Братства Святого Животворящего Креста в Нижнем Тагиле, наблюдающиеся с 1908 по 1912 год. Это братство по всей вероятности было неформальным, так как нет нигде сведений о его списках и взносах, хотя есть сведения о его расходах и отчеты о деятельности перед епархиальным руководством. «О деятельности Братства Святого Животворящего Креста» (ЕЕВ, 1911 г., №42). Своей целью братство ставило борьбу с пьянством, просветительские беседы по Евангелию, просвещение. Для этого братство организовало 4 платные библиотеки (2 рубля в месяц) где проводило собрания, проводило братские праздники. «Братское торжество в Нижнетагильском заводе» (ЕЕВ, 1911 г., №13). «Торжество это возбудило в народе религиозныя чувства и дало возможность теплаго молитвеннаго единения пастырей с пасомыми. Число молящихся было около трёх тысяч человек. По отзыву одного из прихожан, такого стечения не бывает и в Пасху Христову». Такое действие производило простое чтение Евангелия на русском языке и живой разговор об этом. Можно обратить внимание на то, что число молящихся совпадает с тем количеством людей, что собиралось на собрания Палестинского общества – около трех тысяч. И не обязательно для того, чтобы собрать народ, туманные картинки рассматривать. Царство Божие оказывается в каких-то случаях парадоксально ближе и даже ощутимее.

Но после того как сменился создатель и председатель братства священник В. Конин, информация о деятельности братства становится все более скудной и совсем исчезает к 1916 году. Исследование ЕЕВ еще продолжается, и мы надеемся найти новые примеры и свидетельства о тех людях, которые Евангельскую весть на Уральской земле воспринимали не как идею, распространяемую с помощью технологий, а как Великое Поручение. 

Источники

1. Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1886-1917 гг.

Литература

1. Миллер Г. Ф. История Сибири. Издание второе, дополненное. М., 2000. Т.II. С. 213.
2. О строителе Исайе см.: Серафим (Чичагов). Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря Нижегородской губ. Ардатовского уезда с жизнеописанием основателей ее: Преподобного Серафима Саровского и схимонахини Александры, урожд. А. С. Мельгуновой. Краснодар, 1991 (репринт с издания 1903 г.). С.36–37, 59–62, 92–94, 317; Авель [Ванюков]. Общежительная Саровская пустынь и достопамятные иноки, в ней подвизавшиеся. М., 1853. С.100–106; Саровская общежительная пустынь. Подробное описание. М., 1908. С.98–109.
3. См., например, отчеты Екатеринбургского отдела Православного Палестинского общества: ЕЕВ. 1904. № 11. Отдел офиц. С. 190–196.
4. Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1886-1917 гг. Аннотированный библиографический указатель. 1902 г., № 23, С. 997-1001.
5. Нечаева М. Ю. Диффузия духовного и организационного опыта в церковной жизни православного населения Урала. Электронная публикация. Екатеринбург, 2012. С.1-25 (http://www.atlasch.ru/).