О ней размышляли Иов, Кант и Соломон

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Мы прослушали отрывок из Притчей Соломоновых, и как раз тот раздел Притчей, который называется Похвала Премудрости. И что такое, задумаемся, Притчи? Это слово многозначное. Прежде всего, это комплекс, собрание тех человеческих познаний, которые были накоплены в течение многих столетий. Эта та жемчужина, которая преподносилась людям – для чего? Чтобы люди знали, как обращаться к Богу, друг к другу и даже к самому себе. Эта жемчужина для нас, и потому все изречения Притчей вошли в копилку христианской культуры, прошли через века. И они часто формулируются как отточенные, лаконичные утверждения, блестящие и глубокие по содержанию.

Чтобы было понятно, как это близко и нам сейчас, я приведу как пример некоторые из таких изречений.

«В многословии не миновать греха. Человек же понятливый бережет уста».

«Не говори соседу твоему: зайди в другой раз или завтра, если можешь помочь сейчас».

Это близко нам. Эта драгоценность и для нас. Ну, а в том отрывке, который был зачитан, речь идет о похвале Премудрости. Он тоже очень важен и значим для нас. Он поднимает очень много раздумий, я бы так сказала. Иногда полезно задумываться: с одной стороны, это похвала Премудрости. Да, она славима. Потом я процитирую некоторые из таких высказываний. Но у нас здесь комплекс понятий: премудрость, разум, мудрый, разумный, и все время звучит похвала мудрому. Ведь говорится хотя бы это: «Наставляй мудрого – пробудишь любовь, подлого не поучай – возбудишь злобу, одари мудреца – еще мудрее станет». Значит, важно быть мудрым.

А что же здесь понимается под мудрым? Вопрос этот не столь однозначен. Если потом вспомним, в Новом завете есть такое место, когда Христос говорит: «Слава Тебе, Господи, что Ты скрыл это от мудрых и разумных и открыл младенцам!» (Мф 11:25). Как же так? Скрыл от мудрых… «Таково было Твое благоволение». Значит, вопрос о разуме и мудрости многогранен и многопланов. И для нас это на сегодняшний день тоже значимо. Но как, в каком плане это значимо и для нас?

Ну, скажем так: даже некоторые священники, мне попадалось, говорят, что познание – это лишнее, когда человек к нему стремится – это только мешает, отвлекает от веры. Так ли это? Так ли? Вроде бы – «скрыл от мудрых и разумных». Но о какой мудрости тогда идет речь? И вот, с одной стороны, я бы сказала так: иногда и любящий познание, познающий ученый, преклоняющийся перед познанием, действительно приходит в заблуждение, его знание мешает вере. Не буду называть имени, но академик, лауреат Нобелевской премии, читая Библию, возмущался: «Ну, смотрите, что там пишется, ну как это можно принимать и читать?». И даже более резко… А он человек и хороший, и честный. В чем дело? Он говорил: «Ну, посмотрите сами. Бог сотворил землю за один день, и жизнь на ней. Но мы же знаем, что потребовались миллиарды лет, как же можно все это принимать?». Это просто один из примеров.

А вот пример с другой стороны, пример зашоренности, пример того, когда познание превращается в идеал, в идол, в абсолют. Это те, о которых Христос сказал: «Слава Тебе, Господи, что Ты скрыл это от мудрых и разумных…». А какие они мудрые? Точнее, «мудрые» в каком смысле? В том, что они уверены в своем знании, в том, на что они опираются. Так что им открывать, что? Они зашорены, самоуверены, и надеются только на свое знание.

Посмотрите, как этот вопрос о разуме, – а мы все в той или иной мере в нашей жизни, в нашей работе, в нашей учебе имеем дело со знанием и с разумом, и думаем, – что же он дает? И вот задумываясь глубже, надо видеть разные его грани, как мне представляется. Крупные, настоящие, глубокие философы относительно человеческого знания понимали, что оно не абсолют. Даже те, которые не от веры отталкивались, это видели. Древние говорили: «Многознание не научает мудрости». Это говорили и Сократ, и Аристотель. А крупнейший, известный всем философ Кант? Центральная его работа – «Критика чистого разума». О чем она? О границах человеческого разума. Он не отбрасывает познание, ни в коем случае! Он понимает его значение, но задумывается о земном познании.

А в притчах, смотрите, в связи с этим, с чем мы встречаемся? В Притчах говорится: мы едва можем постигать то, что на земле, и с трудом понимаем то, что под руками. А что на небесах? Кто это исследовал? В Притчах это звучит так: мы с трудом понимаем, но понимаем, продвигаемся, это замечательно! И про космос, и многое что еще. И знаем уже, что не солнце ходит вокруг земли, и т.д. Надо это? Надо. Но не делай из этого абсолюта. Понимай границы человеческих возможностей. Мудрые задумываются о познаваемом, а нет ли тут границ? А не расширяется ли так наш разум, не залетает ли так, что мы получаем противоречия, антиномии в науках, в математике и т.д.? Кант думает об этом. Вот границы для познания внутренние. А есть и более глубокие. О том, что на небесах – кто нам сказал, и кто это исследовал? Я попробую, если это возможно, в плане поднятых вопросов рассмотреть книгу Иова. Но в только в этом разрезе: разум, разумное, Премудрость.

Посмотрите, что говорят друзья Иова: что праведный всегда награждается, а нечестивый, грешный – наказуем. Разве это не так? Так, и мы принимаем это. Хорошо. И тогда здесь в основу ложится причинно-следственная связь, способ нашего размышления. Тогда получается: если ты наказуем, значит, ты нечестив. Это прямо вытекает из рассуждений. Ибо праведный вознаграждается, а нечестивый наказуем, и все разумно. Поэтому они и умоляют Иова: подумай, что ж ты такое совершил, за что ты наказуем?

А Иов? Почему такая мучительная буря в его душе? Почему он не старается искать: а вот, может быть, я и вправду что-то греховное сделал? Но ведь и Господь о нем сказал, что это праведник. Он потерял все, многое потерял. Но это ли его беда и боль? Господь дал, Господь и взял, не в этом его боль. Он твердо убежден: моя нога не сходила с Твоей стези. Что же получается? Я не совершил никакого греха, и вот что мне страшно: не совершивший вдруг наказуем, Ты от меня отступил, как же так? Где же разумное в Твоем мире? Ты творишь, что только хочет Твоя душа! И поэтому мне страшно! Я стоял на твердой почве. Раз я не схожу с Твоей стези, значит – я праведен. Я не сходил – и почему-то наказуем. Вот что его мучает! Где же тут справедливость, где разум в Тебе? Вот так резко он ставит вопрос.

Но дальше он говорит не только о себе. Посмотри: нечестивые как процветают, как им хорошо, и живут долго. А праведники часто мучаются и страдают. Вот что мучает Иова! Это тоже вопрос о разумном у Бога.

И что отвечает ему Бог? Отвечает ли Он ему и объясняет, почему это так, почему, мол, праведники страдают, а нечестивые живут себе припеваючи? Нет, Он говорит Иову совершенно другое. Он раскрывает перед ним необъятные перспективы, картину творения вселенной. Это не прямо ответы на вопли Иова. Помните, Он говорит: какая Премудрость должна быть, чтобы отделить сушу от вод, и чтобы разворачивался вот такой мир? Он говорит о совсем другой Премудрости. Т.е. получается, что твое, Иов, понимание, касается только земной премудрости, не вечной, временной. И поэтому Бог не поясняет Иову: праведник страдает потому-то. Ты погляди на все творение, и поймешь! И тогда Иов это понял, он удовлетворен ответом Бога. «Да, Господь, я этого не понимал и не знал. А теперь увидел Тебя, прости Меня, все понятно».

Так вот, я это к тому, что здесь, в Притчах, речь идет о другом разуме, о совсем другой Премудрости. Не временной, не земной. Здесь не граница человеческого разума, это одно, здесь совсем иной разум, иная Премудрость. Мы спотыкаемся уже на нашей земной мудрости, и это нам трудно. А что на Небесах, кто их исследовал? «Если бы Ты, Господь, не даровал Премудрости и не послал свыше Святого Твоего Духа» – вот откуда эта подлинная Премудрость! Интересно, что в Притчах она пишется с большой буквы, эта Премудрость. Вот о какой Премудрости идет речь. Проблема Иова и у нас без конца встает. Иногда в ней корень нашего ропота: почему же все не так? И мы думаем неразумно, так, как думал и тот академик, конечно, очень умный человек.

И посмотрите, что говорится об этой Премудрости в Притчах. «Воззвал меня к жизни Господь в самом начале путей Своих, издревле прежде всех созданий Его. От века помазана я на царство была и прежде существования земли, не было еще ни бездны, ни источников полноводных, но я была при сотворении гор … и тогда трудилась я неотлучно с Ним». Это Премудрость Господня, Пре-Мудрость, вот она, и ей поклоняется Соломон.

Вот две важные грани, необходимые для более глубокого понимания мудрости, разума и вот этой совсем иной Премудрости. Это и для тех священников, которые говорят, что познание только отвлекает от веры, и для тех познающих, мудрых в земном смысле, которые говорят: как это можно понять – в один день Бог все сотворил? Но даже логически можно иногда аккуратно опровергнуть такого ученого. Я бы этому академику ответила так: нельзя в один день, прошли миллиарды лет, хорошо. А что такое день? Это время обращения Земли вокруг своей оси. Но помилуй, ты же сам говоришь, тогда же еще суши не было, земли не было! О каком дне идет речь? Ведь здесь же проступает Премудрость Творца, та Пре-Мудрость, которая была с Ним и которая царствовала с Ним изначала до конца.

И я бы сказала еще об одном важном утверждении: «Начало Премудрости – страх Господень». Почему страх? Как они между собой связаны? И тоже можно найти ответ в Притчах. «Страх Господень – дар от Господа, и поставляет нас на стези любви, направляет нас на верные стези». Боящиеся Бога не будут недоверчиво относиться к Его словам, боящиеся Бога будут искать благоволения Его. Вот почему это начало Премудрости. Потому, что когда этого нет, то тогда бывает наше отклонение от истины, недоверчивость к словам Бога. А страх Божий направляет нас на эти верные стези, на эти стези любви. Вот о чем идет речь, вот в каком смысле страх Божий – начало Премудрости. И нам это нужно понимать.

Соломон просил у Господа: даруй мне Премудрость. Он, к которому приходила царица Савская, чтобы научиться мудрости! Значит, он понимал, что есть какая-то иная, более глубокая Премудрость. А мы всего этого чаще всего не воспринимаем, и Господь нас спасает, посылая нам Спасителя.

Поэтому накануне праздника Покрова скажем только: да славится Богородица, Матерь Бога нашего. Аминь!