Где бы он ни появлялся, там возникали братства

Дорогие братья и сёстры – и те, кто хорошо знает всё, что можно сейчас знать о епископе Макарии (Опоцком), и те, кто, может быть, мало чего об этом знает!

Мы с вами сейчас стоим на месте святом, потому что здесь покоится великий человек, великий святой Церкви Христовой, единственный в нашей церкви за тысячелетний период её истории епископ-катехизатор. Это человек, который закончил Новгородскую семинарию и Петербургскую духовную академию, человек, который откликнулся на призыв Николая Николаевича Неплюева, и откликнулся сердцем, откликнулся душой. Это человек, который сперва пытался создать братство в Велебицах – деревне, где, несмотря на своё академическое образование, он служил. Он сделал всё, что от него зависит, для того чтобы создать общину и братство по образцу Неплюевского трудового братства. Он сделал всё, но сначала ничего не получилось. Деревенские обычаи вошли в противоречие, мирские выгоды оказались непреодолимым препятствием. Выгоды не отца Николая Опоцкого, как звали его еще до монашества, а выгоды окружавших людей, в том числе членов братства. И это многому научило отца Николая. Он тогда уже знал, что делает, он даже написал целую книжку «Идеальная община». Мы её переиздали, ибо она была абсолютной библиографической редкостью. Некоторые из вас её уже читали. Вот там речь идёт ещё об идеальной общине. Но жизнь потом научила отца Николая, а потом епископа-катехизатора Макария, поставленного патриархом Тихоном, научила не витать в облаках, а крепко стоять на земле и избегать всех искушений мира сего.

Владыка Макарий прошёл большую школу. Какое-то короткое время он был среди обновленцев, как и все в то время, все ищущие люди, все, желавшие оживления церковной традиции и жизни. Но он быстро вернулся в патриаршую церковь, тоже отнюдь не идеальную, однако духовно более крепкую. И началось его житие – жизнь стала житием. У него было удивительное свойство: где бы он ни появлялся, там возникали братства. Он служил в разных городах и скрывался от советских властей, потому что советские власти его арестовывали, потом выпускали – это был ещё не 37-й год, однако брали его лучших братчиков и убивали их, как везде по всей стране, по принципу: «поражу пастыря, и рассеются овцы». Однажды случилось так, что владыка отлучился по братским делам, всего лишь ненадолго уехал в другой город, и тут за ними пришли. Всех взяли, чтобы убить. А владыку Макария Господь спас. И всё-таки у него сохранились братства: братства в Новгороде, Галиче, Череповце и немножко и в Велебицах, в первом месте его дореволюционного служения. А владыка ушёл в подполье, ибо он понял: официально жить в этой стране нельзя. Еще раньше против него выступали обновленцы и другие люди, не только от имени государства, но и имевшие формальное отношение к церкви. Представьте себе конец 30-х годов, время массовых доносов, стимулировавшихся советской властью (люди тем самым покупали свою жизнь или приобретали земные блага), а вот он продолжал своё служение.

Я вот сейчас начал молиться и поймал себя на мысли: передо мной возникла одна его фотография. Сохранилось много прекрасных фотографий владыки Макария, одного и с другими людьми (если вы возьмёте сборник его молитв, так прекрасно изданный нашим братством, то вы увидите там эти фотографии), но почему-то лишь одна из них мне врезалась в память. Там владыку почти не видно. Его лицо просвечивает через стекло. Он на террасе дома, где он прятался среди своих учеников, ибо не мог выйти днём на улицу. А вот верные чада его, в том числе дети, стоят перед этой дачной террасой. И среди них Екатерина Ивановна Пикина, дочь верного ученика владыки Макария, который был расстрелян, – Ивана Кирилловича Пикина.

Нам необыкновенно повезло: мы застали её в живых. Несколько лет назад она ещё не хотела ни с кем встречаться. Нам говорили об этом заранее: она не только не предоставляет никому документов, но её оберегают даже от всяких встреч. По формальным признакам, по возрасту она была очень-очень стара. Но наши братья и сёстры поехали и добились встречи с ней. Я видел нашу видеосъёмку. Екатрина Ивановна так расположилась, что открыла все свои сокровища, и среди них самое главное – архив братства, чудесным образом спасённый в страшнейшие советские времена, затем вывезенный вместе с немцами в Германию, а потом возвращённый из Германии в Советский Союз. Это кажется невероятным: и вывезти было невозможно, и вернуть было невозможно, а они сделали это. Этот архив сохранился, и он нам доступен. Мы стараемся его публиковать. Екатерина Ивановна дала на это своё согласие. И вот, когда смотришь на её лицо, лицо очень старой женщины, которая говорила нам: «Любите братскую жизнь, она вам понравится», – то понимаешь, что это было лейтмотивом всей её жизни. Жаль, что сейчас её уже нет среди нас. Как быстро она полностью открылась и доверилась нашему братству! Она поверила всем людям, которые к ней приехали, она их как-то увидела. То, что она говорит – простая бабушка из маленького города Череповца, – это та самая «соль земли», тот самый «свет миру», и это потрясающе! Традиция старой братской жизни таким образом дошла до нас. И мы получили благословение и одобрение тех последних людей, которые были приобщены к настоящей общинной и братской жизни в XX веке. Они уходили, но уходили не просто так. Они искали преемников и, слава Богу, нашли.

Сейчас мы молились о упокоении душ усопших членов братства, прежде всего самого епископа Макария (Опоцкого). Ну, конечно, мы не могли не присоединить сюда и его учителя Николая Неплюева, и протодьякона Иоанна Покровского, до конца своих дней оставшегося верным владыке Макарию. Он не случайно лежит здесь с ним в одной ограде, хотя умерли они не одновременно. Владыка Макарий почил в ноябре 41-го года, уже во время оккупации. Немцы уже были на этой территории. Он был в Витке, но там как раз были немцы, насколько я помню, именно в то время, когда он умирает. Ибо он не мог показаться в самом городе Новгороде. Братчики ещё жили, но жили в глубоком подполье. А он умирает от того истощения, от тех болезней, которые, естественно, возникли на фоне реалий их жизни. А он ещё думал жить. У него были даже планы ехать в Германию, чтобы проповедовать, чтобы свидетельствовать о настоящей христианской жизни, об общинно-братской жизни.

В советское время не все понимали владыку Макария. Некоторые не знали толком его жизни и пугались, и даже были готовы рассердиться, разъяриться против него. И даже начинали ругаться, хотели даже отлучить его от причастия, находясь на огромном расстоянии, не видя ничего воочию. Но это тоже были реалии того времени.

Мы почитаем владыку Макария и всех исповедников и мучеников, шедших по братскому пути, как великих заступников пред Богом за нас и за то дело, которое мы тоже хотим делать в церкви сейчас. Мы пытаемся делать его уже не первое десятилетие. Господь благословил наше братство созданием целого ряда братств в разных городах страны и даже за рубежом, правда, за рубежом нынешней России, которая, конечно, совсем не вся Россия. Но как бы то ни было, у Бога границ нет. И у Церкви Христовой границ нет. Государственные границы имеют очень относительное значение, как и границы национальные, культурные, исторические, тем более какие-то другие человеческие границы – родственные, имущественные и так далее. Мы с вами это хорошо знаем. Кто отдаёт Богу сердце, тот превосходит все эти границы, при этом не отказываясь от великого наследия своего народа, своей церкви, своего города – всего того, что помогло им стать теми, кем они стали.

Будем же, дорогие братья и сёстры, помнить об этом. Будем всегда вспоминать владыку Макария, поразительного, удивительного святого. До конца жизни его последователи называли его «дедушкой». Вот, «дедушка» сказал, и всё. Конечно, братчикам невозможно было обращаться к нему с выспренными терминами «владыка», «преосвященный» или ещё как-то так. Это было бы просто искусственно и не искренне.

А нас в последний день нашего паломничества, вот в этот замечательный солнечный день, Господь сподобил быть здесь, на этом старом кладбище, где кого только нет. Есть и игумен Варсонофий (Верёвкин) с двумя братчицами, который возглавил Александро-Невское братство, после ареста братьев Егоровых и отца Иннокентия (Тихонова). Мы видели, в каком состоянии находятся храм и часовня, и мы понимаем, что это тоже образ жизни нашего народа и нашей страны на сегодняшний день. Но пусть наследие таких великих святых, как владыка Макарий и иже с ним, будет животворящим семенем для всех нас! Пусть оно будет свидетельством и огнём, пожигающим противное, но просвещающим верных Христу и всей Церкви Христовой!

Аминь.