О чём догадались мусульманские ангелы

Бывает, опаздываешь на встречу, нервничаешь – а тут попадётся вежливый и внимательный таксист, самим видом располагающий к хорошему разговору – тревога отступает, и беседа сразу о жизни по существу, о Боге.

– Очень тороплюсь, нужно успеть… в мечеть!

– На экскурсию? – вежливых и внимательных водителей запросто не удивишь. – Много вас человек?

– С группой студентов-богословов, – говорю. – Точнее, студенток. Наш преподаватель пригласил, а он, представьте, один из лучших в России специалистов по исламу.

– А что же в субботу? – спрашивает. – Почему не в рабочее время?

– В рабочее, – говорю, – мы все работаем, а учимся по вечерам и выходным. Сегодня, например, занятие по христиано-мусульманскому диалогу. В Коране, оказывается, есть такие интересные истории – очень точные с христианской точки зрения. Думаю, и не все мусульмане о них знают… Например, как Бог творил человека.

– Да, вот я, кстати, мусульманин, – признается водитель, – и почти ничего не знаю.

А история такая. Когда Бог ещё только собирается творить человека, ангелы начинают ворчать, мол, оно тебе надо? Сейчас начнешь, а нам это всё расхлебывай потом. Или ещё в другой версии Бог им рассказывает о своих планах, а они: а как этот твой человек будет себя проявлять?.. В общем, Бог простёр мизинец и первый легион ангелов-скептиков устранил, то же случилось и со вторым. Третий, как водится, сдался: поступай, как знаешь. А дальше – предмет моей режиссерской и богословской зависти: ангелам предлагается поклониться человеку, признать его высоту и близость Творцу, что они, помня о судьбе двух легионов, благоразумно и делают. Кроме одного, который отказывается – и становится шайтаном.

В Библии, кстати, про ангелов нет, хотя вокруг только и говорят о каком-то падшем ангеле (некоторые считают это зороастрийским влиянием). В Библии-то источник всех проблем – никакие не бесплотные силы небесные, а человек и… Бог – правы мусульманские ангелы.

«В свободе скрыта тайна мира, – писал христианский мистик Николай Бердяев. – Бог захотел свободы, и отсюда произошла трагедия мира». И ещё писал – что «христианство существенно антропологично и антропоцентрично», «возносит человека на небывалую, головокружительную высоту».

Погружение в историю христиано-мусульманского диалога помогает обнаружить простую, но очень важную истину и в богословском, и в философском, и в социальном и даже политическом поле: нет герметичного христианства и герметичного ислама. Это не просто две авраамические веры, но обе рождены во времена Нового Завета, обе, пусть и по разному, но знают Христа. Первые суфии практиковались в сирийских христианских монастырях, и в  Коране есть развитие совершенно христианских интуиций.

Герой лекций Алексея Журавского, один из самых загадочных средневековых богословов и учёных Николай Кузанский (1401-1464), в трактате “De pace fidei”, рассуждая о диалоге религий и вер, не сравнивает обряды и учения, не усваивает монополию на спасение исключительно христианству, крещению, церкви, но показывает, как оно открывается человеку через самого Христа. Не стремясь внутренне отождествить религии и мировоззрения, автор трактата допускает, что истина открывается людям не только через историческую церковь – возможен поиск взаимного согласия внутри некоей «парадоктринальной системы», «непротиворечивой кафоличности».

Кузанец – уникальный христианский богослов, избравший для критики Корана жанр не «опровержения», а «просеивания», пришёл к выводу, что эта книга содержит много жемчужин и была бы вполне подходящей для христиан… если бы не было Евангелия.

Между тем такси подъехало к «Проспекту мира», откуда мы с магистрантами отправились в гостеприимную Московскую соборную мечеть, построенную в 2015 году на месте прежней, перед Олимпиадой 1980 года чудом избежавшей судьбы храма Христа Спасителя и не закатанной в фундамент спорткомплекса «Олимпийский».