Грузия – маленькая или большая?

Наша поездка состоялась с 9 по 18 сентября сего года: от Тбилиси до Кутаиси и обратно.

Гелатская духовная академия – старейшее духовное учебное заведение в Грузии. Её основал царь Давид Строитель в XII веке в Гелатском монастыре (это в нескольких километрах от Кутаиси). Позже она переместилась в город.

Там нас принял ректор протопресвитер Ираклий Ахаладзе. Он рассказал об истории академии и ее восстановлении в постсоветское время. Сегодня Кутаисская семинария и Гелатская академия представляют собой две ступени высшего богословского образования – бакалавриат и магистратуру. Здесь особый акцент делается на гуманитарных дисциплинах, и в этом мы с ними похожи: трудно понять святых отцов и современное богословие, не поняв Платона, Аристотеля и, конечно, собственной культуры и истории.

Но здесь, в стенах академии, с пониманием, должно быть, все в порядке. Странное чувство, когда в аудитории нет ни одного русского, рядом с трибуной сидит переводчик, но в зале просят не беспокоиться насчет перевода: «Мы всё понимаем».

Отец Георгий Кочетков рассказал всем об истории нашего института, о его полуподпольном существовании в СССР и нынешних современных полнокровных образовательных программах. Несмотря на то, что это были последние жаркие дни каникул, людей в аудитории было довольно много, а вопросов – еще больше. Преподаватели интересовались конференциями, трудоустройством выпускников, набором богословских и небогословских дисциплин и, конечно, финансовыми нюансами образовательного процесса в России – куда без них. Даже после встречи, когда эти же преподаватели рассадили нас по своим машинам, чтобы показать окрестности, расспросы продолжались:

– Трудно ли учиться?

– Какие предметы нужно сдавать при поступлении?

– Сколько часов длится курс Нового завета?

– А сколько студентов на очном отделении?

Все это они бурно и горячо обсуждали по-грузински. Так просто, искренне и непосредственно, что мы не заметили, как оказались в Моцамета – монастыре мучеников Давида и Константина.

Это не только святыня и средоточие красоты местных ландшафтов. Монастырь стоит на искусственной скале и наклонен на 33 градуса, так что солнце из-за гор выходит попозже.

– Это ничего страшного. Просто братия немножко позже просыпается, – весело комментирует отец Лазарь, преподаватель Основ православной веры.

Отдельным событием дня для нас был прием у владыки Каллистрата – старейшего митрополита и до недавнего времени ректора духовной школы. Сразу как только мы плотно расселись в кабинете, владыка, живописно вскидывая руки, стал приветствовать нас, говоря, что «мы все – братья во Христе». Густым раскатистым басом он повторял эту фразу довольно часто, рассказывая о своей молодости, об академии и подвиге христианской жизни. А на прощание он благословил всех нас, наше паломничество и снова прогремел: «Главное помните: мы – братья во Христе».

Так с первых же дней нашей поездки Грузия приняла нас жарким солнцем, теплыми встречами, обильными грузинскими застольями, которые по своему чину, духу радости и благодарности очень напомнили нам настоящие христианские агапы. И, наверное, главным благословением были люди, для которых духовное образование – не формальности и отчеты, а забота о будущем народа, а связи между учебными заведениями – не политика, а братские отношения.

Между Тбилиси и Кутаиси, двумя древними столицами Грузии, есть небольшой городок Гори. Его экономическое значение в стране невелико. А исторические – заметно. Почему? Каждый грузин вам скажет, что у них нет памятников Ленину и Сталину. Ещё бы! Все они собраны в одном месте – в большом музейном комплексе, выросшем здесь в 1957 году по инициативе уже расстрелянного к тому времени Берии. Все началось в 1937, когда было решено сохранить домик, где Сосо Джугашвили родился и жил до четырёх лет. А потом появились саркофаг над домиком, колоннада, мрамор, памятник, отдельный сталинский вагон, отнятый у царских министров, и «народная тропа», которая не зарастает до сих пор! Безусловно, бо́льшая часть посетителей – это туристы, но фактически этот музей стал градообразующим предприятием. А экскурсионные программы – идеологической опорой, оживляющей и как бы очищающей память о «вожде».

В просторных залах музея – детские и юношеские фотографии, документы, семинарские стихи молодого Сосо, подарки и кабинетная мебель. На каждом углу, за каждым поворотом – статуи Сталина – олицетворения одного из главных божеств советского пантеона.

Наш экскурсовод, невысокая дама с хорошим русским произношением, объясняет, что примерно треть населения Грузии его любит и почитает, треть относится прохладно, ну а остальные разделяют ее «нейтральную» позицию: «Не ангел, конечно, но и не чудовище, это же наша история». С 2010 года в музее открыт раздел, посвященный репрессиям, но ни из экспозиции, ни из текста экскурсии, утвержденного Министерством культуры, совершенно непонятны ни масштабы террора, ни роль Сталина в нем, ни характер всей советской истории.

– …население Российской империи до прихода советской власти составляло 44 миллиона человек и, несмотря на репрессии, в которых погибло примерно 4 миллиона, после смерти Сталина в СССР проживало 88 миллионов человек, – сообщила экскурсовод.

Наши возражения по поводу столь неожиданных демографических данных она не приняла, сославшись на «точные сведения» исторического отдела музея. Но если вспомнить, что на 1916 год в Российской империи проживало более 181 миллиона человек, то резонно задать историческому отделу вопрос: а куда делись ещё 100 миллионов к моменту смерти Иосифа Виссарионовича?

Несколько придавленные советской пропагандой в музее, мы подумали, что эта туристическая мекка имела бы право на существование, если бы была названа музеем «позора Грузии» и если бы на входе и в каждом зале здесь крутили ленту Абуладзе «Покаяние». В Гори стало очевидно, что за советское прошлое ещё долго придется расплачиваться не только России, но и всем народам бывшего СССР, которые несут за это прошлое не меньшую ответственность.

Перед тем, как покинуть это печальное место, мы помолились в музейном сквере обо всех жертвах сталинских репрессий, а затем отправились в Тбилиси.

Центр город немного напоминает старую Одессу. Такой большой южный город. На площади Свободы (ранее – Ленина, ранее – Эриванская) – святой Георгий на громадном столпе, символ Грузии работы Церетели. Мы живем совсем неподалеку отсюда: занимаем просторный этаж в доме начала XX века в стиле модерн у самого Воронцовского дворца, ныне известного как Дом молодежи.

– Какой подъемчик! Ну кто в советское время так умел делать?! – бросает отец Георгий, взлетая после прогулки по широкой лестнице, ведущей в наши аппартаменты. «Подъемчик» – это по поводу изящного изгиба на модерновых перилах.

По вечерам мы собираемся в холле на общую молитву, обсуждаем итоги дня и внимательно, с обсуждением читаем Второе послание к Тимофею. Бывает, что расходимся за полночь. Свободного времени ни у кого практически нет.

Столица живет в своем быстром темпе. Несмотря на то, что во всей стране сейчас трудное экономическое положение, при зарплатах, как местные говорят, в 300-400 лари (около 12 000 рублей), в городе мы не увидели ни пьяниц, ни унывающих людей. Даже нищие на паперти часто улыбаются.

Свято-Троицкий кафедральный собор виден с любого края Тбилиси, особенно хорошо – из больших окон нашей гостиницы, и явно напоминает храм Христа Спасителя в Москве и новый кафедральный собор в Ереване. А в ночном городе нет его ярче. Как нам сказали, раньше на грузинских храмах никогда не золотили крыш и куполов.

Патриарх служит здесь каждое воскресенье. Богослужение начинается в десять утра. Отца Георгия попросили быть в алтаре немного пораньше.

Первое, что нас удивило, когда мы пришли на литургию – это плотное кольцо военных вокруг центральной части храма. Мы знаем, что народ здесь любит и бережет своего патриарха, но это, кажется, уже слишком. Хотя позже выяснилось, что это не совсем постоянная практика, а такая традиция «благословения» солдат на военную службу.

Несмотря на то, что предстоял на службе сам Святейший, все алтарники, диаконы и священники не строились по линейке и не бегали как укушенные. Они, что называется, чувствовали себя как дома, и это немного удивило нашу московскую делегацию, привыкшую к железному порядку на наших архиерейских службах.

Тем не менее было видно, что для патриарха Ильи торжественная литургия, длившаяся больше двух часов, – огромное напряжение. А потом, до самого вечера – приемные часы. Нам было назначено на половину восьмого.

Несмотря на физическую немощь, патриарх абсолютно бодр, весел и остроумен. Свободно говорит с нами по-русски и при встрече сразу вспомнил отца Георгия Кочеткова.

Он начал без всяких преамбул:

– Я вас слушаю.

Святейший очень живо реагирует на имя святителя Филарета, с которого отец Георгий начинает представление нашего института, и вспоминает Филаретовские вечера в Московской духовной академии. Говорит о любви к России, русским святым и Русской церкви, что «ничто не сможет разрушить братских отношений между нашими народами». Когда мы спросили, чем он руководствовался в деле собирания грузинского народа после тяжелого советского прошлого, он ответил одним словом:
 
– Любовью.

И в этом ответе Святейшего не слышалось фальши. Ведь он находил для этой любви множество выходов. Например, через общение. Он рассказал нам о своей старой традиции устраивать встречи по четвергам с известными профессорами, политиками, учеными и т.д.

– Потом эти профессора в своих аудиториях рассказывали студентам о наших встречах. Вот и сегодня мы принимали президента Академии наук.
 
Когда один из нас попросил наставления для молодежи «в наше трудное время», патриарх Илья ответил, что времена «всегда были тяжелыми. Но человек должен всегда меняться к лучшему, идти по лестнице вверх, хотя это труднее, чем идти вниз. Когда мы думаем, что нам очень трудно и чувствуем опасность, тогда Господь к нам ближе всего и стоит рядом».

На прощание отец Георгий вручил патриарху несколько книг и памятную медаль с изображением митрополита Филарета, выпущенную к 25-летию нашего института. Святейший внимательно посмотрел на неё, приложился, а потом ещё некоторое время читал текст на форзацах подаренных книг. Ответным даром нам была замечательная икона Богородицы национальной грузинской чеканки и густое черное вино.

Когда мы уже собрались уходить, патриарх вдруг встал и повел нас в свою домашнюю оранжерею – прекрасный зимний сад с цветами и птицами.

– Все это требует большого ухода? – спросил кто-то из наших братьев.

– Требует любви и заботы, – ответил патриарх.

Бывают такие встречи, после которых трудно говорить. Нужно, чтобы внутри улеглось что-то важное. В этот раз важным было полное взаимопонимание. Мы встретились с настоящим духовным отцом своего народа.

Тбилисская духовная академия – ровесница нашего института. Она была основана в 1988 году и должна была стать преемницей Гелатской академии, где вера будет соединена со знанием. На всех факультетах преподаются история Грузии, грузинская и мировая литература, история искусства, философия, археология, древние и современные языки.

Старый кафедральный собор – Сиони – сегодня выполняет функции академического храма. Именно здесь происходит открытие учебного года (причем в Грузии это не первое, а четырнадцатое сентября). Традиционный молебен снова служит патриарх Илья Второй.

– В академии можно научиться многому, а можно ничему не научиться, – сказал он студентам. – Все зависит от вас.

Из храма все переходят в здание академии.

Сначала – краткая встреча патриарха с руководством и преподавателями академии, на которую пригласили отца Георгия Кочеткова и первого проректора Дмитрия Гасака как представителей руководства Свято-Филаретовского института. Патриарх неожиданно попросил отца Георгия первым, до архиереев, сказать несколько слов в адрес Тбилисских духовных школ. Батюшка очень удивился такой свободе и с радостью поприветствовал преподавательскую корпорацию от имени нашего института, пожелав помощи Божьей в продолжении начатого патриархом Ильей святого дела просвещения всего грузинского народа.

А сразу после отъезда патриарха в просторном и светлом кабинете нас принял ректор академии протопресвитер Георгий Звиададзе – высокий седоватый человек с благородным и строгим лицом, очень энергичный и эмоциональный. Нам говорили, что с тех пор, как он сменил патриарха на посту ректора, требования к абитуриентам и студентам стали даже строже.

Он расспросил о Свято-Филаретовском институте, а мы спрашивали его об академии: как решается задача соединения веры и научного знания, по каким учебникам занимаются студенты, есть ли издательская, переводческая деятельность, как устраивается студенческий досуг.

Все это время отец Георгий говорит с нами с учетом обстановки, по-грузински, его переводит помощница Ла́ли (она преподает в академии русский язык). Вдруг отец Георгий сам переходит на русский:

– Я хочу, чтобы мы говорили свободно и открыто. Я не политик. Я предпочитаю говорить на грузинском, поскольку мой русский пока еще оставляет желать лучшего, – поясняет он, ни разу не запнувшись в словах. –  Думаю, через год я уже смогу говорить с вами и по-русски.

Говорят, кабинет ректора не изменился с тех пор, как патриарх оставил руководство академией в 2009 году. По настрою и бережному отношению к обстановке видно, что отец Георгий тоже чтит Святейшего.

Во время беседы с нами его телефон звонил не переставая. В кабинет каждые 10-15 минут заглядывали какие-то люди. Шутка ли, в начале учебного года, когда все буквально стоят на ушах, он уделил нам столько времени. Между прочим, вспоминая наш давешний визит к патриарху Илье, он удивлялся, что тот как будто не хотел нас отпускать. Говорил, что мы очень «обрадовали Святейшего своим визитом». А в конце беседы добавил:

– Я глубоко уважаю Святейшего патриарха Кирилла, который много сделал для Православной церкви не только в России, но и во всем мире. Я неоднократно встречался с ним на различных конференциях, и меня всегда восхищала его духовность и образованность.

Наш отец ректор отвечал на это выражением благодарности за прием, который превзошел наши ожидания, и радости от множества замечательных встреч, а также словом надежды:

– Мы не можем зацикливаться на одних только земных интересах или только на себе и своем. Поэтому для нас посещение Грузинской церкви и знакомство здесь с духовным образованием очень важно. Духовное образование – это авангард. От того, каким оно будет, зависит наше общее будущее.

Ласковая Грузия, отпуская нас, опустила столбики термометров до 26 градусов. Из дома нам писали, что и в Москве стоит солнечная погода с таким же – небывалым для наших широт – осенним теплом. Вся наша поездка как-то складывалась в законченный сюжет, который как будто не мы себе написали, и все прошло прекрасно. Хотя можно было бы ещё долго описывать наши удивительные встречи: с внучкой известного грузинского поэта Тициана Табидзе Нино, с мужественным хранителем музея А. С. Пушкина Александром Сватиковым, с замечательным тбилисским преподавателем сектоведения отцом Иаковом, который два дня сопровождал нас повсюду, проясняя сложные вопросы современного православного и неправославного богословия, а также посещение Мцхеты, Шио-Мгвимского монастыря и тбилисского пантеона, где мы молились о похороненном там Грибоедове и о жертвах 1937 года, в чью память там же в Мтацминде устроена мемориальная плита.

Накануне отъезда, чтобы попрощаться, нас снова пригласил к себе отец Георгий Звиададзе. Он как всегда спешил, его телефон не знал покоя, но в нашем дружеском общении нужно было подвести некоторый итог. Он говорил, что наши церкви связывает многовековая дружба и сотрудничество и что «даже после 2008 года не изменилось отношение грузинского народа к русскому». А в конце добавил:

– Надеюсь, что в вашем сердце всегда будет местечко для Грузии. Я уже давно слышал об отце Георгии Кочеткове и вашем Свято-Филаретовском институте и благодарен вам за возможность личной встречи.

Что ни говори, а главные сокровища этой горной страны хранятся не в сейфах и не в фондах Национального музея; они не в золоте, не в прекрасных перегородчатых эмалях и даже не в древних храмах с их святынями, а в живых верующих людях, в доверительных отношениях и общении во Христе, которое дороже любого золота.