Практика оглашения в молодежном «Круге» Преображенского братства

Есть две основных части молодежного «Круга» – оглашаемая молодежь, т. е. еще только находящаяся в процессе катехизации, и молодежь, уже огласившаяся, мы ее называем старшая. Таким образом, мы условно различаем в молодежном «Круге» младшую и старшую молодежь. Для молодежного «Круга» одной из главных задач является помощь в процессе оглашения младшей молодежи. Это не единственная задача, но чрезвычайно важная. Как я уже сказал, в молодежный «Круг» входит верующая молодежь. И вот этот момент, насколько она верующая, выясняется на первом вступительном собеседовании с катехизатором. Тут для нас важно, что оглашение ведут катехизаторы, закончившие институт, благословленные братством, а молодежь – старшая молодежь, огласившаяся – осуществляет помощь в этом процессе. Через такое личное собеседование выясняется, насколько человек верующий или неверующий, и, если он верующий, его принимают в молодежный «Круг» и сразу начинается еженедельное оглашение.

С другой стороны, есть еще одно внутреннее различение молодежи. В первый день звучало название «ДВР» – дети верующих родителей. В молодежном «Круге» есть как дети верующих родителей, так и дети неверующих, нецерковных родителей, которые просто самостоятельно приходят к вере, ищут веру; это наши знакомые, соученики и т. д. И начальный путь одних и других немного различается. Сразу скажу, что больше у нас молодежи ДВР, т. е. у нас превалируют дети родителей, которые являются членами братства. Общая численность молодежного «Круга» – чтобы немножко представлять себе масштабы – где-то, считая членов и кандидатов, сто тридцать человек.

Два слова о том, как входит в молодежный «Круг» и начинает оглашение та молодежь, чьи родители еще неверующие. Все происходит в три этапа. Первый этап – это дискуссионная площадка, где молодежь встречается, собирается, обсуждает. Ее устраивает церковная молодежь для своих нецерковных, неверующих друзей, часто еще даже не ищущих веры, но ищущих живого общения. И задача такой площадки – пробуждение этого интереса к жизни, такого поиска. Второй момент, второй этап подготовительного пути – предоглашение. Очень важно для нашего опыта, что предоглашение ведет сама молодежь, та молодежь, которая прошла оглашение, но совсем недавно. И фактически молодежь уже верующая, укорененная в церкви, свидетельствует своим сверстникам о своей вере. Это предоглашение длится где-то десять встреч, после этого те ребята, которые хотят продолжать дальше путь веры, попадают на оглашение. В нашей сегодняшней практике они объединяются с теми, кто уже проходит оглашение в братстве, в молодежном «Круге», т. е. с молодежью ДВР.

Само оглашение получается довольно длительное. Мы начинаем его где-то в шестнадцать лет, когда человек переходит в молодежный возраст; еженедельные встречи, научения первого этапа продолжаются где-то до двадцати-двадцати одного года. То есть получается, что только первый этап – это четыре-пять лет такого усердного труда. При этом внутреннее содержание первого этапа молодежного оглашения соответствует внутреннему содержанию первого этапа взрослого, полного оглашения. Есть все те же самые части, просто еще есть какие-то дополнительные вещи, дополнительные акценты, так как у молодежи больше возможностей учиться, больше возможностей что-то делать, и сам процесс более длительный. И получается, что, кроме четырех частей первого этапа – молитва личная, молитва церковная, изменение жизни и чтение Писания, – есть еще довольно активная деятельная часть, которая для молодежи на сегодняшний день необходима, как мы видим в нашем опыте, потому что очень важно молодежи иметь какое-то практическое выражение своей веры, повседневное, очень активное, не раз в неделю, не редко, а часто. Вот какие здесь есть сейчас наработки.

Огласительные встречи ведет катехизатор с помощником, а дополнительную часть к основному содержанию первого этапа обеспечивает собственно молодежный «Круг» силами молодежи. Это несколько вещей. Во-первых, приобщение к культуре, которое для молодежи очень важно и фактически необходимо для оглашения. Очень часто молодежь оглашается с гораздо большим трудом, если нет такого приобщения к мировой культуре, какая-то важная часть взросления пропадает, потому что часто ни в институтах, ни в домашней среде, ни еще где-то нет возможности делать это планомерно, последовательно и качественно. Вторая часть – это дьякония, милосердие. Мы стараемся достаточно регулярно всю молодежь приглашать в больницы, акцентировать их внимание на тех людях, которые нуждаются в помощи; и это тоже является, хотя и дополнительным, но очень важным моментом их оглашения. Третий момент – это совместный труд, регулярный, качественный труд на благо церкви, не просто вообще какой-то труд, а именно тот, который важен для церкви. И причем для нашей ситуации принципиально важно, что это участие в том труде, который совершает церковь, что это не что-то самостоятельное и отдельное. У нас в братстве есть много таких возможностей, я думаю, все обратили внимание, что молодежь помогает и здесь на конференции, накрывает на столы и убирает – это одна из возможных частей такого труда.

И еще один тоже очень важный момент для возрастания в вере молодого человека – это свидетельство о своей вере. Поэтому большой акцент мы делаем на том, чтобы ребята учились говорить о своей вере, учились открыто свидетельствовать. И на то предоглашение, которое ведет молодежь, приводят своих друзей именно оглашаемые, т. е. ведут уже огласившиеся, а участвуют, помогают и приводят людей оглашаемые. Сами огласительные встречи, как я уже сказал, проходят раз в неделю, и за счет того, что процесс довольно длительный – четыре-пять лет, – есть возможность читать больше книг Ветхого Завета, чем входит в обязательный список на взрослом оглашении, и читать их более внимательно. То, что не всегда удается сделать за год, есть возможность сделать за эти пять лет, чтобы сохранялся принцип практического применения того, что человек слышит и узнает на оглашении.

Тут есть, конечно, серьезная опасность. Молодежь часто готова говорить какие-то умные, правильные вещи, но они остаются чисто теоретическими. И поэтому задача катехизаторов и помощников катехизаторов – переводить все эти размышления в практическое русло. Помощниками катехизатора я называю не только тех, кто участвует в огласительных встречах, но фактически такими помощниками являются все старшие члены молодежного «Круга», т. е. вся огласившаяся молодежь, потому что каждый из них знает, что его ответственность, его забота – помощь младшим на этом пути оглашения. Начинаются все встречи – каждая огласительная встреча – с молитвы, которую возглавляет катехизатор, а участвуют в молитве, читают молитвы сами оглашаемые. И этот опыт такой домашней молитвы с использованием уставных молитв очень важен, потому что не всегда молодому человеку легко войти в храмовое богослужение с ходу. Поэтому важно иметь и такой опыт.

Есть еще несколько серьезных опасностей, с которыми мы сталкиваемся в нашем опыте оглашения. Прежде всего это социализация в церковь, когда молодой человек воспринимает церковь как один из возможных социальных институтов, и больше никак на нее не смотрит, т. е. уходит личностное отношение к вере, личностные взаимоотношения с Богом. Эта проблема снимается через личное общение катехизатора с оглашаемыми и через общение уже церковной молодежи с оглашаемой молодежью.

Еще одна серьезная опасность – правда, в нашем опыте она не очень распространена, – когда человек приходит в церковь с какими-то желаниями, когда он ищет жену, или мужа или какую-то компанию, тусовку, т. е. мы стараемся снимать все такие мотивы присоединения к церкви. Важно, чтобы молодежь понимала, что главное, а что второстепенное.

Молодежь изначально очень настроена на такую тусовочность, собираясь вместе, она скорее будет тусоваться, чем всерьез общаться и что-то полезное делать, и с этим тоже связано объединение старших и младших. Раньше мы старались дать младшей молодежи какую-то самостоятельность, возможность самим себя организовывать, самим что-то делать. Но стало понятно, что не хватает внутреннего потенциала,  и мы решили немножко расширить рамки молодежи, объединить усилия старших и младших. Это оказалось очень успешным, потому что у старшей молодежи, прошедшей оглашение, есть уже серьезное внутреннее основание какой-то подлинной жизни, которую они могут передавать и младшей молодежи.

Еще одна трудность связана с тем, что многие ребята выросли в церкви и знают о церкви очень многое, в том числе и ее негативные стороны, потому что, понятно, мы ничего не скрываем от молодежи. В результате возникает такой дух критиканства, когда человек готов церковь ругать, готов показывать и предъявлять всем ее слабые стороны, но при этом сам ничего не делает, он не готов эту ситуацию исправлять и изменять. И вот тут такой подпоркой, помощью для того, чтобы победить этот дух, является как раз – о чем я говорил раньше – участие в церковном труде, когда человек подходит к церкви не как тот, кто ее оценивает, а как тот, кто в ней трудится и кто за нее отвечает, т. е. в свою меру – может быть, она небольшая, но все равно принцип именно такой – человек заботится о церкви.

И последняя опасность, о которой мне хотелось бы сказать, – это потребительское отношение ко всему в жизни. Это относится, конечно, не только к церковной среде, но для молодежи это довольно серьезная опасность, когда человек настроен на комфорт как на норму жизни, когда для него нормальным кажется жизнь в расслабленности, в комфорте, а какое-то неудобство и усилие – редкое исключение. И тут мы заботимся и думаем о том, чтобы жизнь молодого человека была целостной и чтобы тот принцип заботы, труда и ответственности, который есть здесь, в церкви, человек переносил в целом на всю свою жизнь.

По достижении двадцати, двадцати одного, двадцати двух лет – граница тут немного плавает в зависимости от духовного развития конкретного молодого человека – заканчивается первый этап, и человек после собеседования с катехизатором, если он готов, переходит на второй этап. Здесь довольно удачным оказался опыт объединения молодежи с взрослыми группами, потому что, когда молодежь оглашается только в своей среде, у нее совершенно нет представления о реальных проблемах и трудностях, с которыми сталкивается человек в жизни. Молодым кажется, что самая серьезная трудность – это их личные взаимоотношения, потому что они именно на это очень сильно настроены. А когда молодой человек оказывается в среде взрослых людей, которым для того, чтобы прийти в Церковь, пришлось преодолеть сопротивление среды, воспитания, семьи; и раздор в семье, например, продолжается до сих пор, и видно, что эти проблемы взрослый преодолевает – для молодого человека это реальное свидетельство, чтобы он избавлялся от инфантильности, которая у молодежи часто бывает очень сильной.

Александр Копировский: Спасибо, Дмитрий. По-моему, это прекрасный материал для обсуждения и разговора дальше. Может быть, кому-то показалось, что у нас все идет прекрасно, гладко и сладко. Нет, это живой процесс, бывают трудности, но есть и ощущение, что найдено что-то очень важное. Мы много лет занимались молодежью – с 1991 года, двадцать лет, – и только последние несколько лет можно сказать, что стало получаться то, что хотелось. Но это, повторяю, опыт открытый, его можно обсуждать, дополнять.

Священник Георгий Кочетков: Мне показалось, что очень не хватало этого выступления тогда, когда был круглый стол о молодежи, потому что это очень хорошо прозвучало бы в контексте всех тех проблем и реалий, о которых шла речь. Сегодня, к сожалению, некоторые участники уже должны были уезжать, и многие из заинтересованных людей смогут познакомиться с этим вопросом, только если получат книжку с материалами конференции.

Молодежный «Круг» работает в основном, конечно, с младшей молодежью, т. е. с молодежью до двадцати-двадцати одного года, которые просто в силу своего возраста нормальным образом развиваются и проходят первый этап оглашения как слушающие, хотя чаще всего они и причащаются. Какой процент причащающихся и непричащающихся?

Дмитрий Сегаль: Причащающихся процентов девяносто, соответственно непричащающихся процентов десять.

Священник Георгий Кочетков: Это всё дети верующих родителей (ДВР), т. е. те, кто уже считают себя верующими. Пути у людей разные, многие не самым лучшим образом проходили через кризис подросткового возраста, поэтому не все причащаются – это чтобы было понятно, откуда берутся у верующих родителей непричащающиеся дети.

Итак, есть три категории: ДВРы причащающиеся – девяносто процентов, непричащающиеся – десять процентов, кроме того, есть не-ДВРы, т. е. те, кого вы приглашаете из вузов, ваши однокашники. Ты назвал все эти категории – хотя их, конечно, больше, потому что через вас проходит очень много молодежи, и понятно, что не все остаются, это нормальное дело. Интересно было бы узнать, во-первых, сколько остается и сколько не остается, а во-вторых, в чем все-таки разница первого этапа оглашения у ДВРов и не-ДВРов. Ты говорил об этом, но очень коротко; мне показалось, что это не очень ясно прозвучало.

Дмитрий Сегаль: Сколько остаются? За время существования молодежного «Круга» – где-то два с половиной года – мы провели на базе молодежного «Круга» четыре цикла предоглашения, т. е. это те ребята, которые уже настроились на какое-то более тесное общение. И в общей сложности, если брать даже тех, кто был там всего один раз на встрече, через эти четыре цикла предоглашения прошло порядка ста человек. У меня сейчас нет под рукой цифры – там от восьмидесяти до ста. Из них осталась и сейчас продолжает путь или уже закончила оглашение примерно половина. Некоторые уходили еще во время предоглашения, некоторые оставались до конца предоглашения, потом уходили, но принципиально важно, что даже с теми, кто уходит в какой-то момент, мы стараемся не терять контакта, связи, продолжаем общаться, куда-то приглашать. Тут важную роль играют наши миссионерские праздники. Каждый год мы проводим большой праздник в Культурно-просветительском центре братства, и туда съезжается довольно много молодежи, человек по сто на каждый праздник.

А что касается второго вопроса, чем отличается первый этап ДВР и не ДВР, – в нынешней практике практически отличий нет. Потому что мы тех, кто закончил предоглашение и обрел уже самостоятельную веру и захотел идти на оглашение, присоединяем к группе уже на том же этапе.

Священник Георгий Кочетков: Как раз это было не очень понятно. Значит, после предоглашения, которое вы ведете сами, вы сразу присоединяете людей на первый этап.

Дмитрий Сегаль: Да, да.

Священник Георгий Кочетков: Вот это интересно, это хорошо.

Священник Стефан Нохрин: На мой вопрос в принципе ответил о. Георгий, задавая свой вопрос. Я хотел спросить о жизни этих ребят в церкви, в благодатной жизни, оказалось, девяносто процентов причащаются, но это скорее ДВР, как я понимаю. А вот есть такой термин «нормальные катехумены», которые приходят некрещеные в возрасте, скажем, двадцати лет на оглашение. Я думаю, это не редкость. Понятно, что духовное развитие наверняка определяет, но сколько обычно длится оглашение такого человека и в каком возрасте он может принять крещение?

Дмитрий Сегаль: Из тех ребят, которые приходят, не ДВР, во-первых, очень маленькая часть некрещеных, буквально ни одного человека, вернее, где-то за все время некрещеных было, наверное, двое. Потому что в основном в Москве все крещеные – даже если неверующие – в детстве, еще как-то.

Когда молодой человек заканчивает предоглашение, у него на самом деле два варианта: если он по возрасту уже взрослый, т. е. ему двадцать один-двадцать два года, то мы, как вариант, рассматриваем присоединение его не к молодежной группе первого этапа, а к взрослой группе первого этапа. Хотя иногда бывает, что и в двадцать два, и в двадцать три человек к этому совсем не готов. И тогда, если он присоединяется к взрослой группе, его оглашение длится столько же, сколько длится оглашение взрослого человека – первый этап, второй этап и т. д. А младше восемнадцати мы не берем на оглашение. Только в виде очень большого исключения тех, кому семнадцать и скоро будет восемнадцать, именно из-за возможных проблем с законодательством, если родители будут сильно против.

На предоглашение мы берем, потому что это свободная среда, и на миссионерские встречи тоже приглашаем. А на оглашение, т. е. уже на такой последовательный цикл, не берем. Соответственно, если он некрещеный, то его крещение произойдет примерно где-то в двадцать-двадцать один-двадцать два года.

Протоиерей Василий Чобану: Вот Вы правильно сказали, что у молодежи развито чувство критики, справедливости, максимализма, экстремизма даже иногда, они хотят белое – белое, черное – черное и нюансов никаких. Это, видимо, хорошая черта молодого возраста. Но иногда это превращается в критиканство и потребительское отношение к церкви, т. е. он все может критиковать, ничего не отдавая и не предлагая в принципе, и выдавая себя за праведника. И он таким может вырасти. В истории церкви есть протестанты и протестующие. Протестанты справедливо протестовали, но они оторвались от церкви и сформировали свои школы, течения, секты и т. д. А были протестующие святые отцы – и Златоуст и Григорий Богослов, который оставил Второй Вселенский собор и пошел сажать цветы, и святой Арсений и т. д., которые протестовали, но из церкви не уходили. Они оставались в церкви работать до конца, ценою крови, жизни, усилий и т. д., излечивая раны церкви изнутри. Именно это если они поймут хорошо, последуют святым отцам, научатся протестовать против несправедливости и зла и оставаться сынами Матери-церкви до конца, т. е. не покидать корабль.

Александр Копировский: А есть какие-то конкретные примеры? Потому что все, что прозвучало, было, в основном, теоретическим.

Священник Георгий Кочетков: Может быть, есть какие-то трудности.

Дмитрий Сегаль: Задачи, которые мы ставим, достигаются не так легко. Вот, например, сейчас у нас есть такая норма жизни для всех членов молодежного «Круга»: каждую неделю – кроме времени встреч и молитвы – человек призывается к тому, чтобы какую-то часть времени жертвовать на церковь, т. е. что-то в церкви делать, так как больше почти ничего человек пожертвовать не может. Заработка еще нет, умений нет, образования нет, ничего нет, зато есть время. Но реальная трудность в том, что, хотя мы об этом говорим уже полгода, так стали делать процентов пятьдесят только. И то это идет часто не от сердца, это как бы не всегда удается донести именно до сердца. Это первая конкретная трудность, просто для нас сейчас такой предмет обсуждения, я поэтому с нее начал, и предмет особой заботы именно в это время. А второй момент – трудно преодолевается дух тусовочности. Я об этом сказал немножко вскользь, но в реальности молодежь, конечно, если нет старшего, практически все время будет скатываться на рельсы не общения, а бесконечного контактирования.

Александр Копировский: И старшего тоже могут к этому попытаться привлечь.

Дмитрий Сегаль: Да, еще и старшего могут.

Александр Копировский: Старшему тоже иногда приятно бывает потусоваться.

Священник Георгий Кочетков: Может быть, еще имело бы смысл сказать о том, что есть принципиальная разница между социализацией и воцерковлением. Мы об этом здесь не говорили, разве только косвенно, но это очень важно. Пока мы использовали скаутские программы, все было прекрасно: лагеря, встречи каждую неделю в течение года, все замечательно. И социализация детей происходила очень хорошо: они снимали свои комплексы, могли общаться между собой, многому научались – и общению со взрослыми, и фенькоплетству, и чему хотите, в том числе и полезным вещам тоже. Но это была социализация – очень хорошая, очень нужная, особенно в большом городе, подавляющем всякую нормальную психику. Но к воцерковлению это не приводило. Более того, приводило к расцерковлению, потому что идеал хорошей жизни (ты говорил о комфорте, но это не только комфорт, тут есть разные степени восхождения по этой лестнице) оставался на первом месте: хорошая работа, престиж, деньги, отдых, машина, дача, кляча… Но с Евангелием это, конечно, никак не согласуется.

Александр Копировский: Тут может быть еще одна проблема. Все-таки те, кто когда-то начинал общаться с молодежью (руководить или как-то обучать, научать), они все имели опыт советской власти, опыт давления. А молодежь современная этого не знает. И это очень существенно, потому что когда многое разрешается, то нет труда и опасности нет особой. Притупились чувства, церковь уже как некоторый номер в джентльменском наборе: да, церковь – это хорошо. А что, разве может быть по-другому? Мы с о. Георгием были в Армении в 1976 году и удивлялись: стоит новый храм, недавно построенный, Сурб Саркис, почти в центре города. Обычный будний день, но идет поток народа. Но этот поток заходит и выходит: пионеры в галстуках, военные в форме – кто в чем, спокойно заходят в церковь, ставят свечку и выходят. И мы было поразились: вот это свобода! А потом поняли – не так уж это и хорошо, и что нас это тоже ждет. Собственно, сейчас у нас это и есть – зашел и вышел. Для молодежи, когда нет преодоления чего-то и некоторого риска, это расслабляющий момент. Искусственно его нельзя, конечно, создавать, но все-таки об этом приходится думать.

Вот мы были несколько лет назад в Греции, там много прекрасных храмов, у которых есть огромные подвальные помещения. Чего в них только нет – и теннисные столы, и аквариум, и театр, и какая-нибудь микрочасовня, и трапезная – все, что хотите. И народ уже привык, и не очень рвется туда. Тогда какой-то умный настоятель, имея такую церковь с подвалом, выкопал рядом с ней другие подземные помещения и раскрасил их под римские катакомбы. Дышать нечем, тесно. Но все бросились туда, вся молодежь! И по ночам – служба. Полный восторг! Все довольны. Но здесь есть некоторая искусственность. Я к тому, чтобы мы это понимали и не думали, что вот мы поборолись, а детям будет теперь хорошо. А дети говорят: извините, все что есть – довольно скучно.

Дмитрий Гасак: Я тоже хотел один пример привести, поскольку в последних двух группах, где мне пришлось быть катехизатором, как раз было несколько человек, которые пришли из молодежного предоглашения (его, кажется, В.И. Якунцев вел), человек шесть. А в общей сложности в двух группах было около тридцати человек. Из этих шести человек не все остались. Одна сестра ушла, когда поняла, что речь идет не просто о хорошем времяпрепровождении, о приятных умных разговорах, а все-таки о христианской жизни. Среди оставшихся пяти человек был один, который каким-то чудом сохранился некрещеным. Конечно, в группах были люди и более образованные, более, что называется, подготовленные опытом жизни, но часто их вопросы были не самые глубокие. Эти пятеро оглашались всерьез – это важно. У молодежи есть одно качество. Об одном сказал А.М. Копировский, они не затронуты комплексами советского времени, есть внутренняя свобода. Но есть еще свобода жизни, просто свобода от обстоятельств, которые связывают взрослых людей по рукам и ногам – семья, работа, болезни, дальность дороги, дальность проживания и прочее. Им все равно, полтора часа для них – это не время на дорогу. И в результате оглашения эта молодежь стала костяком одной из групп, более крепкой в церковном отношении именно потому, что у них есть серьезное желание за что-то отвечать, т. е. они восприняли Христианство всерьез. И взрослые на них опираются. Один из них стал старостой группы, при всем неумении. Но у них есть желание всерьез отвечать за церковную жизнь и это, конечно, имеет большое значение. А вторая группа, где их нет, там более взрослые люди, она как раз послабее. Там яркий народ собрался, могут себя показать, образованием блеснуть, а в церковном отношении они более хилые. Вот одна из таких иллюстраций.