Катехумены (просвещаемые) в процессе прохождения основного этапа оглашения

Просвещаемые и избранные — два традиционных наименования оглашаемых на этом этапе. Я хочу сосредоточиться на понятии «избранные».

Когда люди начинают читать Евангелие, у них сразу возникает вопрос: почему «много званых, но мало избранных» (Мф 22:14)? Обычно катехизатор отвечает, что избранные — это не те, кто отличаются каким-то особым качеством или преимуществом, а те, кто ответили на призыв. Так, например, юноша не может сказать о девушке, что она его избранница, если он ее любит и ухаживает за ней, но она не отвечает ему взаимностью. Вот если отвечает, тогда она действительно его избранница. В Евангелии подразумевается то же самое. И это как раз относится ко второму этапу оглашения. Если на первом этапе люди слушают, думают и определяются, в каком направлении им двигаться, то второй этап — для тех, кто на призыв уже ответил «да». Они хотят двигаться дальше, и это делает их избранными.

Поскольку я по профессии экономист, приведу еще другую аналогию. В любом начальном учебном курсе по экономике говорится, что процесс купли-продажи товара можно рассматривать с двух сторон: со стороны спроса и со стороны предложения. Предположим, мы приходим в магазин, чтобы что-то купить. Говоря экономическим языком, предъявляем спрос. В ответ нам со стороны магазина следует некое предложение: разное качество, разные цены и т. п. В каком-то смысле то, что происходит на втором этапе оглашения, можно рассматривать с обеих указанных сторон: от оглашаемых что-то требуется («спрос»), а они эти требования выполняют («предложение»). При этом, если говорить о типичной ситуации «в мире», совершенно не очевидно, что человек примет те требования, которые ему кто-то предъявит. Но на втором этапе оглашения все не так, как «в мире»: если просвещаемым что-то предлагается, они это делают, во всяком случае, стараются.

Вообще, основная, на мой взгляд, характеристика духовного состояния, в котором находятся оглашаемые в начале второго этапа, — это желание двигаться вперед. Они к этому времени уже понимают, что есть какое-то «дальше», связанное в нормальном случае с крещением, а для уже крещеных — с воцерковлением, сознательным участием в таинствах и т. д. При этом у них уже сформировалось доверие к Богу и к Церкви — в лице катехизатора или команды катехизаторов, представителей Церкви.

По поводу последнего я хочу сделать небольшое пояснение. Конечно, среди людей, приходящих в церковь с желанием креститься, обычно есть доверие к церкви как к институту, уполномоченному для проведения крещений. Иными словами, если человек просто хочет креститься, то он идет в православный (как правило) храм и принимает крещение, особенно если там есть ценник, где обозначена цена этой «услуги», и есть требование типа «принести полотенце, тапочки» или что-то в этом роде. Но при этом у него нет доверия к церкви как к пространству общения, как к той жизни, которую он может разделить, в которую должен войти. Более того, зачастую нет даже мысли о том, что принимая крещение, он входит в церковь как в собрание верующих, как в определенный строй жизни. А на первом этапе оглашения это доверие к церкви как раз и может возникнуть — через обретение доверия к представителям церкви, с которыми оглашаемые общаются длительное время (несколько месяцев, полгода или больше).

Здесь необходима еще одна небольшая ремарка: все, о чем я сейчас говорю, имеет смысл применительно к нормальному ходу катехизации, когда человек действительно оглашается. К сожалению, бывает и так, что люди приходят за суммой знаний, чтобы, получив ее, поставить галочку: мол, прошел очередной курс повышения квалификации и т. п. Такие случаи, увы, достаточно распространены. Это одна из тех проблем, с которыми непонятно, что делать. Вроде бы человек все выполняет, но при этом остается абсолютно глух к общению. По-хорошему, надо бы его снимать с оглашения, подождать, пока он созреет, пока что-то не услышит. Но это очень трудно, ведь он вроде бы соответствует всем внешним критериям. Бывает, что оглашаемый «просыпается» в последний момент; в таких случаях катехизатору нелегко принимать решение. Но про это я говорить не буду…

Итак, предположим, что оглашаемый действительно нормально прошел первый этап, у него сформировалось доверие к Церкви (повторю, это не исключение, а норма). И он говорит, что хочет идти дальше. Теперь церковь (традиционно — в лице епископа, а на практике — чаще всего в лице человека, отвечающего за данную группу оглашения) испытывает его намерение. В опыте нашего Преображенского братства это происходит следующим образом: катехизатор, т. е. тот, кто ведет группу, с каждым человеком проводит собеседование, где обсуждаются два основных вопроса.

Прежде всего, подводится итог тому, как оглашаемый проходил первый этап (не надо говорить: «программу первого этапа»). На этом этапе, как известно, следует читать отдельные книги Священного писания (и некоторые другие рекомендованные издания); нужно вырабатывать привычку к личной ежедневной молитве, начинать ходить в храм и привыкать к соборной церковной молитве, исправлять свою жизнь в соответствии с волей Божьей и Его заповедями. Конечно, данное собеседование не зачет и не экзамен, тем не менее мы спрашиваем: всё ли прочли, получалось ли молиться, как чувствовали себя в храме, на богослужении и т. д.

Затем ставится важнейший вопрос о смертных грехах, за которые в нормальном случае положено отлучать от церкви. Здесь требуется очень мелкий и жесткий фильтр, иначе можно поставить человека в положение, когда он, только войдя в церковь, сразу же будет от нее отлучен. Соответственно, для оглашаемых все смертные грехи должны остаться уже в прошлом. В частности, человек обязан урегулировать все свои личные отношения. На первом этапе еще допускается, что кто-то, скажем, живет в незарегистрированном браке (или вообще без брака), а на втором — уже нет.

Это требование церкви, но и со стороны оглашаемых уже есть понимание того, что данные требования обоснованы, что они — не произвольные и не формальные. Это не значит, что для того, чтобы пройти дальше, нужно обязательно прочесть все книги, ни разу не пропустить ни одного богослужения и ни одной встречи. Просто во время беседы катехизатор старается понять, включился человек в огласительный процесс или нет. В нормальном случае, когда такое движение есть, его переводят в группу второго этапа, т. е. просвещаемых, или избранных. Таким образом он подтверждает свое избрание, свой положительный ответ Богу и Церкви еще и какими-то делами: тем, что он оставил смертные грехи, что приобщается к молитве, личной и храмовой, и т. д.

Нужно упомянуть еще несколько важных духовных моментов. Переход на второй этап сопровождается определенными молитвами. Это литургическая часть, приуготовительная к чину Крещения. Имеется сборник, где все эти молитвы приведены по-русски¹. Если совсем коротко, то сначала возносится молитва, которая делает верующего оглашаемым второго этапа. Затем читаются экзорцизмы (т. е. запрещения на дьявола), они могут повторяться в течение всего этапа просвещения. В конце этапа читается еще одна очень важная молитва («четвертая») и совершается чин отречения от сатаны. Завершается все чтением крещаемым (или восприемником) Символа веры (после слов «отрекаюсь и сочетаюсь»). (В обычной современной практике русской православной церкви всё это прочитывается сразу непосредственно перед крещением.)

Нужно, чтобы человек в этих молитвах принимал участие, пусть не активное, но хотя бы пассивное: над ним читается, о нем молится Церковь. Но все-таки и он должен признать свою нужду в том, чтобы о нем молилась Церковь, чтобы она о чем-то конкретном просила для него.

В «третьей» молитве есть несколько необычных прошений: в частности, чтобы оглашаемый был вписан в Книгу жизни². С этого момента оглашаемых включают в диптихи и начинают церковно поминать их имена, не на литургии верных, конечно, но поименно специальной церковной молитвой.

Оглашаемые второго этапа знают и понимают происходящее. Они понимают, в частности, что они таким образом входят в церковь, в церковное общение, ведь церкви становятся известны их имена и есть специальное прошение о них. Важны и ассоциации из Священного писания, в частности, что, с одной стороны, Книга Жизни — это духовная реальность на Небесах, но с другой — вот этот конкретный список. Потому что Церковь, которая на Небесах, она же — и на земле.

Хотя есть надежда, что ко второму этапу смертных грехов у оглашаемых уже нет, это не значит, что нет других грехов, может быть, достаточно серьезных. В нашей практике просвещаемым предлагается задание: обращаясь к своей совести, выявить и записать для себя те пять-семь заповедей, которые с этого момента они должны начать строго исполнять. Это не смертные грехи, а, может быть, какие-то конкретные заповеди из Писания, которые они начинают уже более-менее слышать, прилагать их к себе.

Обычно это очень трудно, потому что люди не всегда могут различить, дифференцировать покаяние и самосовершенствование. Например, они говорят: буду учить английский язык или каждый день делать пробежку. То есть они понимают, что исполнение заповедей связано с усилием, намереваются предпринять его, но не понимают, к чему его приложить. Приходится много раз об этом говорить. Часто пишут что-то вроде «не буду завидовать» — усмотрев у себя такие аскетические грехи и намечая аскетические же усилия. Или: «не буду раздражаться». Приходится их убеждать, что нарушение или соблюдение этических заповедей должно быть видно внешнему наблюдателю — я, во всяком случае, обычно стараюсь им так объяснять. Гипотетический внешний наблюдатель видит, что происходит, и всегда может сказать, украл человек или не украл, прелюбодействовал или нет. А раздражался или не раздражался — не всегда можно определить. Человек, может, сдержал себя или ушел в сторону, т. е. его раздражение внешне ни в чем не проявилось. А ограничивать на этом этапе жизни нужно именно то, что проявилось. Скажем, если я раздражился и дал в ухо своему ближнему, заповедь должна быть: «не давать в ухо».

Я думаю, все в этой аудитории хорошо помнят о существовании экзорцизмов. Собственно говоря, это не молитва, а некое заклинание. Это достаточно редкое явление, когда от имени церкви обращаются не к Богу, а к сатане и велят ему посторониться. К этому моменту в духовной жизни оглашаемых происходит существенный поворот. Попробуйте любому человеку — хорошему, но неверующему (или мало верующему) — объяснить, что он в некоем смысле одержим дьяволом, и, соответственно, требуется из него этого дьявола изгнать… Это не так легко и очевидно. Но на втором этапе оглашаемые уже воспринимают это как то, что им действительно нужно. Иногда энтузиазм бывает даже излишним, а поскольку экзорцизмы могут повторяться, то некоторых приходится убеждать, что им, может быть, не нужно повторять их лишний раз. Иные оглашаемые начинают воспринимать их магически, не желая прилагать собственных усилий: мол, прочитайте это надо мной, и все будет хорошо. При этом про внутреннюю работу забывают, на внутренних усилиях не акцентируются, как это было бы нужно.

Момент готовности полного вхождения оглашаемых в церковное собрание обозначается «четвертой» молитвой³, где опять все собрание молится об оглашаемых, о том, чтобы у них открылись очи к видению и уши к слышанию. Прошение к Богу о том, чтобы Он изгнал всех злых духов из оглашаемых и присоединил их к Своему стаду, свидетельствует о готовности оглашаемых присоединиться к церковному общению. Они подходят к этому моменту и, подтверждая свою готовность, отрекаются от сатаны, от всех дел его и ангелов его, сочетаются со Христом и входят в Церковь. И в завершение «возвращают» Церкви (т. е. открыто провозглашают) Символ веры, которому их научили на втором этапе.

В конце чина отречения от сатаны и сочетания со Христом оглашаемые уже от себя свидетельствуют, что они церковную веру приняли и поэтому могут приступать к крещению.

Весь второй этап по своему содержанию — это преподание церковной веры на уровне Символа веры. Это церковная керигма, то есть то, что не связано с таинствами и догматами, со всем, что предполагает наличие у слушателей опыта внутрицерковной жизни. Если человек приобщен к церковной жизни, он живет и в ее таинственном измерении. Но пока он только оглашаемый, еще не крещен, ему нужно постараться понять важнейшие вопросы на уровне крещального Символа веры. На втором этапе все эти вопросы и разбираются.

В нашей практике есть интересные методические находки, например, задание перевести Символ веры на русский язык. Оказывается, что даже те, кто много лет ходит в церковь, делают при этом множество ошибок. На «Им же вся быша» обычно спотыкаются практически все: на уровне «здравого смысла» это перевести невозможно. Опять же дело не в том, чтобы они всё сразу сделали правильно. Пусть они ошибаются, потом это можно с ними обсудить, чтобы они поняли, о чем говорится в Символе веры, во что же мы верим.

Про содержание второго этапа хочу сказать еще одно. В нашей практике (я думаю, все, кто проходил у нас оглашение, хорошо это помнят как свой живой опыт), когда на первом этапе человек начинает задавать вопросы, он нередко слышит в ответ: «Это потом; у нас будет второй этап, вот тогда мы и начнем это обсуждать» (при этом всегда нужно ответить так, чтобы не «отфутболить», но пообещать, что потом все это будет разбираться специально). Второй этап — как раз такое время, когда должно осуществиться ожидаемое. Люди ждали, когда же им скажут что-то: наконец, это время пришло. Поэтому только на втором этапе мы разбираем темы о сотворении мира и человека, о грехопадении и т. д.

Эти вопросы возникали и раньше, но прежде чем на них ответить, нужно было заложить какой-то фундамент. Ведь нельзя что-то разъяснять, когда у человека еще не сформированы понятия, с помощью которых эти ответы формулируются. Если поторопиться с ответом, он может не дойти: захотят люди услышать, но не смогут, поскольку у них нет всех тех необходимых ассоциаций и понятий, отталкиваясь от которых можно прояснить ответ.

Я специально подчеркнул, что происходит осуществление ожидаемого, потому что действительно во многом это тот период, когда обретается вера. В это время в человеке происходит что-то особенное. Конечно, это относится ко всему оглашению, в процессе которого из фактически неверующего (или считающего себя неверующим, или ни в чем не проявляющего своей веры) человек становится верующим. Но второй этап вносит в это большой, очень важный вклад.

Еще нужно сказать об и нтенсивности. На первом этапе оглашаемым можно было посещать встречи более или менее свободно. Конечно, хорошо, когда они ходят постоянно, потому что каждый пропуск — это потеря. Нередко человек пропустит встречу, приходит на следующую, что-то спрашивает, а группа ему хором отвечает: «А это мы обсуждали в прошлый раз». Удивительно, но есть какой-то более или менее одинаковый темп духовной жизни для всей группы.

На первом этапе на оглашаемых возлагаются бремена довольно существенные, но все-таки обычно не неудобоносимые: ходить раз в неделю на огласительную встречу. Теперь им приходится приходить на встречи два раза в неделю, плюс в субботу вечером на богослужение и в воскресенье утром на литургию оглашаемых. Получается очень большая нагрузка. При этом катехизаторы довольно строго следят за тем, чтобы группа была в полном составе. Есть такое правило (не вполне понятно, на чем оно основано, но подтверждается многолетним опытом): если человек из 16-ти тем этого этапа пропустил четыре, то лучше его отправить обратно на первый этап. Обычно человек пропускает встречи, если он внутренне не вовлечен в процесс, в противном случае пропусков, как правило, нет. Поэтому второй этап оглашения — это уже некая «школа жизни», когда человек научается на первое место ставить Бога. Для него важнейшим делом становится его собственное оглашение, которое сейчас — воля Божья о нем. Соответственно, все дни рождения, срочные работы, визиты, тем более отдых и все прочее — должны быть спланированы так, чтобы оглашение не прерывалось.

Еще этот период можно отметить как время удивительной открытости оглашаемых. Они начинают видеть друг друга и других людей, воспринимать их во Христе как братьев и сестер. Начинают просто отличать друг друга, как говорится, от мебели, от предметов интерьера, опознают ближних как своих. Интересно, что если на этом этапе соединить две группы, они очень легко сливаются… У меня обычно были небольшие группы, и на втором этапе для экономии сил мы соединяли, скажем, две группы по 9–10 человек в одну. И в течение двух месяцев никаких границ и средостений между ними не оставалось, особенно, конечно, если их предупредить заранее: «смотрите, не делитесь на своих и чужих, вы все — свои». Но если группы соединить позже, скажем, через год после воцерковления, процесс объединения может идти и год, и два, и все будут помнить, кто свои, а кто нет. О чем это говорит? Видимо, после завершения оглашения происходит какое-то окукливание, что, конечно, плохо. Но как раз оглашаемые второго этапа этим не грешат, они открыты и способны к принятию других.

В конце приведу метафору, поясняющую, чем для меня самого является второй этап оглашения. Каждый раз, когда он начинается, я чувствую себя как пилот самолета, вырулившего на стартовую полосу. До этого была долгая подготовка: лайнер самостоятельно или с помощью тягачей переезжал с полосы на полосу, разворачивался, ждал своей очереди на взлет и т. п. Но наступает момент, когда нужно включать тягу и вести машину на взлет. Будучи запущен, этот процесс уже не может быть остановлен. Так вот, завершение второго этапа — крещение, миропомазание, первое причастие — это отрыв. А третий этап — начало полета и выхода вверх, на крейсерскую высоту. Но есть некий критический момент, когда тяжелую машину, которая вообще-то — по всем естественным законам — не может летать, нужно оторвать от земли…

¹ Православное богослужение : В пер. с греч. и церковнослав. яз. Кн. 4 : Последования таинств крещения и миропомазания и другие чины воцерковления : С прил. церковнослав. текстов. М. : Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2008. С. 31–40.

² См.: Православное богослужение. Кн. 4. С. 32.

³ См.: Православное богослужение. Кн. 4. С. 35–37.