Кому мешает Поместный собор?

– Через четыре года исполнится сто лет с момента созыва Поместного Собора 1917–1918 годов, такого памятного и значительного для Русской православной церкви. Однако многие его документы до сих пор лежат в архивах, и никто не торопится их публиковать. Более того, складывается впечатление, что его решения умаляются, они почему-то не очень востребованы. Может быть, действительно они уже не актуальны? Всё-таки почти сто лет прошло, время уже совсем другое.

– Конечно, сто лет после Собора – это немалый срок. Что касается издания деяний Собора, то всё-таки публикации появляются. Насколько я знаю, работает большая комиссия, которая как раз учреждена для издания деяний Собора и деяний отдельных отделов. Она очень активно работает. Появляются и новые книги по истории Собора. Так что я не могу согласиться, что нет публикаций.

– Я говорю о публикации самих документов, в частности, протоколов заседаний отделов.

– Недавно вышла книга Александра Кравецкого о церковной миссии, там опубликованы отдельные документы. То есть публикация документов происходит. И я, как Вы, наверное, знаете, тоже публиковала документы, касающиеся обсуждения положения женщины в церкви и чина диаконис. Так что нельзя сказать, что нет какого-то движения.

Можно говорить, что наблюдается консервативное отношение к Собору и нежелание его услышать, потому что в обществе господствует в плохом смысле дух консерватизма и традиционализма – не как продолжение предания, а как возрождение духа синодального периода. Это, конечно, очень сильно противоречит решениям Собора.

Когда в XIX веке не хотят видеть различных бед, недостатков положения церкви, тупиков и в системе религиозного образования, и в положении духовенства, и в участии мирян, т.е. того, над чем работал Собор, когда об этом забывают и хотят просто реставрировать XIX век как век «процветания» церкви, то, конечно, здесь Собор не при чём, он будет только мешать. Так что эта тенденция тоже есть, но она не приняла ещё какой-то институциональной формы, т.е. она не выражена в каких-то решениях, постановлениях. Она, скорее, носится в обществе, в высказываниях отдельных иерархов, в прессе.

С одной стороны, решения Собора игнорируются, а, с другой стороны, всё-таки есть тенденция к тому, чтобы довести их до сведения верующих. Так что здесь противоречивая ситуация, на мой взгляд.

– Как Вы думаете, если бы сейчас собрался собор в таком составе, как тогда (более половины – миряне), то какие вопросы были бы центральными?

– Мне кажется, что сейчас, если бы мирян допустили на собор, то это были бы уже какие-то другие миряне. Мы уже видели их на соборе, который избирал Патриарха Кирилла, когда люди пришли в ужас от того, кто был приглашён. Проблема участия мирян в церковной жизни сейчас стоит очень остро, и в дальнейшем будет только обостряться. Есть ощущение, что священники – сами по себе, а все остальные, кто приходит в церковь, – тоже сами по себе, и от этого никуда не деться. Поэтому проблема взаимоотношений духовенства и мирян, я думаю, в дальнейшем будет только нарастать.

– Получается, такой собор сейчас в принципе невозможен, потому что люди стали совсем другими, кардинально изменились.

– Нет, собор, конечно, возможен. Но он не может быть повторением Собора 1917–1918 годов. Сегодняшние решения не могут и не должны быть повторением, но они должны идти в развитие, в продолжение этой традиции.

– Я имею в виду, что очень много разрушено, в том числе и в самом человеке.

– Да. В человеке много разрушено, и нет вот этой школы, очень важной академической школы. В современном православии очень много советского наследия. Это, по-моему, самая тяжелая черта современной церковной действительности, когда люди ищут в церкви не спасения, а денег, славы, почестей – чего угодно, но только не Христа. Конечно, таких людей хоть на сто соборов собирай – не думаю, что это будут путные соборы.

– Над чем Вы сейчас работаете, какую тему исследуете?

– Я продолжаю заниматься исследованием канонического права в Русской церкви. Сейчас завершаю работу по Кормчим книгам, т.е. по тем сборникам, которые складывались в славянское средневековье, и пытаюсь изучить, как они использовались, какое влияние оказывали на русское общество.